В Московском окружном военном суде вчера была опровергнута версия Заура Дадаева — бывшего заместителя командира батальона внутренних войск МВД, обвиняемого в исполнении убийства оппозиционера Бориса Немцова,— о том, что обнаруженные на подсудимом микрочастицы следов продукта выстрелов не имеют никакого отношения к инкриминируемому ему преступлению. Бывший лейтенант Дадаев утверждал, что следы оказались у него на руках в результате отстрела табельного оружия, которое он сдавал в часть при увольнении. Однако, согласно документам, поступившим из Росгвардии, на момент убийства стволы уже были в оружейке, а их отстрел производился не Дадаевым, а другими военнослужащими уже после ареста обвиняемого.
Фото: Дмитрий Коротаев, Коммерсантъ / купить фото
Давая показания в суде, Заур Дадаев сообщил, что микрочастицы следов продукта выстрелов, которые эксперты обнаружили на смывах, сделанных с его рук, срезах ногтей, а также за левым ухом, имеют не криминальное, а вполне мирное происхождение. По версии обвиняемого, он мог получить их 2 марта 2015 года, когда перед увольнением из внутренних войск он "отстрелял, почистил и отдал все оружие".
Как следует из материалов уголовного дела, бывший заместитель командира специального моторизованного батальона 141-го специального моторизованного полка (СМП) 46-й отдельной бригады оперативного назначения (ОБРОН) Северо-Кавказского регионального командования внутренних войск МВД (сейчас части СКРК — подразделения Росгвардии) Заур Дадаев был вооружен двумя табельными стволами: 9-миллиметровым автоматическим пистолетом бесшумным (АПБ) и автоматом Калашникова (АК-74 М) калибром 5,45 мм. Причем, согласно книге учета и закрепления вооружения и боеприпасов батальона, больше известного как "Север", АПБ был только у лейтенанта Дадаева. Все остальные офицеры и прапорщики предпочитали, в том числе для постоянного ношения, автоматические пистолеты Стечкина, а рядовому составу и вовсе выдавались ПМ. И только у трех офицеров батальона были автоматы с подствольными гранатометами ГП-30 — у комбата майора Руслана Геремеева, исчезнувшего сразу после убийства Бориса Немцова, и его заместителей — лейтенанта Дадаева и майора Мусы Аюбова. Последний, кстати, в августе 2015 года был застрелен собственным племянником, служившим в том же батальоне, который в итоге получил 18-летний срок.
Отвечая на запрос гособвинителя Марии Семененко, представители Росгвардии сообщили, что 23 декабря 2014 года лейтенант Дадаев подал рапорт командиру 141-го СМП Герою России Алибеку Делимханову об увольнении с воинской службы по собственному желанию. В тот же день полковником Делимхановым, согласно документу, была "проведена беседа с офицером по вопросу увольнения". 8 января 2015 года тот же вопрос обсуждался аттестационной комиссией 141-го СМП, которая решила поддержать лейтенанта. 4 февраля того же года командиром 46-й ОБРОН "ходатайство об увольнении" Дадаева "было представлено" в адрес командующего СКРК. В отделе правовой работы СКРК соответствующий документ прошел правовую экспертизу, которая "нарушений действующего законодательства не выявила". Приказом командующего войсками СКРК от 28 февраля лейтенант Дадаев был уволен в запас. При этом командир полка Делимханов своим приказом предоставил Дадаеву отпуск с 27 января по 27 февраля (15 суток за текущий год, еще 15 дополнительно как участнику боевых действий и два дня на дорогу) с правом выезда в ингушский город Малгобек. 1 марта лейтенант Дадаев был исключен из списков воинской части.
Согласно накладной, АПБ и 100 спецпатронов к нему лейтенант Дадаев сдал на склад артвооружения части в первый день отпуска — 27 января 2015 года. Тогда же оружие было передано новому владельцу — майору Абдулкадирову. Сдачу его автомата на складе, который все это время находился в оружейке, оформили 2 марта. При этом в документе Росгвардии сообщается, что оружие, закрепленное за военнослужащими 141-го СМП в 2015 году и интересующее гособвинение, отстреливалось исключительно в плановом порядке. АПБ Заура Дадаева прошел контрольный отстрел 20 сентября, а его табельный АК-74 М — 4 октября того же года, то есть когда бывший офицер уже находился в СИЗО. Следующий отстрел оружия запланирован аж в 2025 году.
В документе также сообщается, что при увольнении с военной службы или переводе на новое место проведение контрольного отстрела оружия "действующими нормативными актами не предусмотрено". Таким образом, отстрельная версия подсудимого Дадаева была опровергнута командованием нацгвардии. Гособвинение и участники расследования считают, что микрочастицы следов продукта выстрелов остались на его теле во время убийства Бориса Немцова, которое было совершено 27 февраля 2015 года. Кстати, эксперты утверждают, что смыть их довольно сложно. К тому же предполагаемого киллера задержали всего через неделю после происшедшего.
Вчера в суде показания давал бывший командир 141-го полка Алибек Делимханов, являющийся сейчас слушателем академии Генштаба. На заседание он пришел в военной форме, которую украшали звезда героя и орден Кадырова. Из подсудимых, по словам свидетеля, ему был знаком только Заур Дадаев, однако отношения между ними были только как у командира с подчиненным.
На вопрос адвоката потерпевших Вадима Прохорова, отправлял ли полковник Делимханов своих подчиненных в командировки в Москву, свидетель ответил, что подобных поездок у них вроде бы не было, хотя он точно не помнит. Впрочем, подсудимого Дадаева в столицу он вроде не посылал. Подсудимый из клетки отметил, что в командировку его отправляли в Ингушетию. "Действительно, мы проводили спецоперации в других республиках",— подтвердил свидетель.
Тогда адвокат поинтересовался обстоятельствами увольнения Дадаева, но четкого ответа на поставленный вопрос также не получил, поскольку, по словам бывшего командира полка, подобные решения принимал не он, а командование округа. На вопрос, кем и как производится при увольнении военнослужащего отстрел его оружия, Алибек Делимханов не ответил.
Бывшего комбата батальона Руслана Геремеева он назвал своим родственником, хотя и не смог вспомнить, когда и по какой причине тот уволился из внутренних войск, и вообще не знает, где он сейчас находится.
Вопросы о зарплате майора Геремеева и о том, можно ли на нее купить квартиру за 19 млн руб. в Москве, судья Юрий Житников снял, как не имеющие отношения к делу.
Прокурор Мария Семененко пыталась вернуть свидетеля к теме контрольного отстрела оружия, спросив, занимаются ли этим сами военнослужащие, за которыми оно закреплено. Но свидетель лишь сказал, что подобные случаи ему неизвестны.
Где именно происходит сдача оружия перед увольнением — в оружейке или на полигоне (а это интересовало уже защитника Заура Дадаева), полковник тоже не вспомнил. Рассказать, как Дадаев участвовал в спецоперациях и за что получил орден Мужества, ему не дал председательствующий судья.
В итоге в оружейной теме попытался разобраться сам судья Житников, однако оказалось, что у полковника Делимханова наградной пистолет, который он никуда не сдавал и не отстреливал. После этого прокурор Семененко и зачитала ответ на свой запрос, направленный на имя директора Росгвардии Виктора Золотова, который, кажется, и расставил все по своим местам.