Фильм "Викинг" впервые в истории отечественной киноиндустрии вошел в топ-10 лидеров кассовых сборов мирового кинопроката, сообщает компания "Роскино". В вечернем эфире "Коммерсантъ FM" Петр Косенко и Михаил Гуревич побеседовали о причинах успеха этой картины и ситуации в отечественной киноиндустрии в целом с режиссером Юрием Грымовым.
Фото: Александр Щербак, Коммерсантъ / купить фото
Михаил Гуревич: За что же россияне проголосовали таким длинным рублем? О чем этот фильм? Это о скрепах, о патриотизме или просто фэнтези?
Юрий Грымов: На самом деле каждый в этом фильме видит то, что он хочет видеть. Как и в любом фильме. Мы все-таки довольно разные все зрители, мы разное предъявляем к фильмам, тем более к отечественным. В СМИ в основном идет разговор по поводу финансового успеха.
Проблема в том, что сегодня до сих пор российские зрители и СМИ воспринимают любой отечественный фильм как национальное достояние.
У продюсеров, которые снимают этот фильм, есть экономическая и стратегическая возможности, пиар-возможность убеждать всех, что это прекрасно и обалденно — из каждого утюга это слышно. И это законы жанра. Но если мы говорим о продюсерском кино, то я совершенно официально говорю, что продюсерское кино в России, которое уже насчитывает, наверное, лет 15 официально, сейчас полностью дискредитировано. Если взять сейчас калькуляторы, или даже в столбик начать считать, то станет, что за 15 лет максимум пять картин вернули деньги, и, наверное, картины две немножко заработали. И когда вы говорите о "Викинге", то это тоже кино будет в убытках.
М.Г.: Пока утверждается, что на "Викинг" потратили $20 млн, и за первые дни он уже собрал $20,2 млн, то есть окупил самого себя.
Ю.Г.: Да, уже окупился. Да, но я хочу оговориться, чтобы вы понимали, и радиослушатели понимали, что когда говорится про официальные сборы, бокс-офис, его надо разделить пополам, потому что 50% заберет кинотеатр — это такой закон в России, не самый удачный и удобный для производителей кино. Потом от этих 50% отнимите 20% прокатной компании.
М.Г.: Возвращаясь все-таки к успеху, Константин Эрнст, кстати, говорит о том, что надо измерять даже не деньгами, а количеством людей, которые просмотрели фильм, а это 4 млн.
Ю.Г.: Да, наверное, так. Но вы знаете, когда мне говорят знакомые: "Слушай, мы видели кино, это очень красиво ". Я говорю: "Ребят, конечно, за 3 млрд руб., или за $40 млн". На самом деле, я не знаю, откуда такая сумма — $20 млн. Насколько я знаю, $20 млн дал только Фонд кино, там же есть еще деньги коммерческие какие-то, потому что изначально заявлялось $40 млн.. Но я бы не хотел лезть в чужой кошелек, это совершенно не мое дело. Художественная сторона — кино должно быть много и разного. Я читаю в интернете уважаемых людей, которые плюются и обсуждают недостатки этой картины.
Петр Косенко: Вы сказали сейчас ключевые слова "много и разного". Приведу пример: в новогодние праздники, когда люди были на каникулах, когда отдыхали, очень многие жаловались, что в кинотеатры они могут пойти фактически только на одного "Викинга". Количество сеансов этого фильма везде практически было несоизмеримо с количеством сеансов, например, "Призрачной красоты".
Ю.Г.: Да, совершенно верно говорите. Я вам приведу пример. В чем мое разочарование в кино как независимой студии и режиссера? У него нет нормальной реформы и закона о кино. Пять лет назад я написал проект закона "О кино". Вот то, что вы сейчас сказали, я очень рад, что это сказали вы, а не я. Вы знаете, что Франции — единственная страна в Европе, которая сохранила свой отечественный кинематограф. Какой есть закон? Там запрещено идти одному фильму больше, чем 80%. Там не может идти одно кино, как вы говорите, как "Викинг", на всех экранах, не может быть такого.
П.К.: Даже если оно французское?
Ю.Г.: Даже если оно французское, никакое не может быть — ни американское, ни французское. Знаете почему? Потому что должны быть уравнены интересы и производителей — иностранных, французских, всех, — и зрителей, которые голосуют деньгами. Ну вот не смотрю я какой-то жанр, не смотрю, например, "Отряд самоубийц", но если он идет везде, что делать зрителю, который хочет посмотреть взрослое кино? Нет такого кино, у нас нет кинорынка. У нас есть "барахолка", или рынок, на который вываливаются сетевые менеджерские проекты, где идет 20, 30, 400 картин в год разных компаний, которые как наркотический, извините, яд, и ставить русские картины нереально. Поэтому я разочарован. Я сейчас в этом году выпускаю две свои картины — "Анна Каренина. Интимный дневник" и "Три сестры", но я не претендую на большой, так сказать, кассовый успех, или много экранов. У меня другое кино, у меня кино для более взрослых людей.
П.К: Правильно ли вас можно понять, что эти рекордные показатели были обеспечены, условно говоря, административным ресурсом?
Ю.Г.: Слушайте, мы живем в нашей стране, у наш хорошая историческая память. Вот недавно случились скандалы, когда в каком-то городе кинотеатр отказал "Викингу" в прокате, и ему не дали в прокат другой фильм. Раньше в 90-е это называлось "рэкет". А сегодня это "политика прокатных компаний".
М.Г.: Все-таки возвращаясь к "Викингу", режиссер Андрей Кравчук провел параллель между своей лентой и фильмом Андрея Тарковского "Андрей Рублев"...
Ю.Г.: Это клиника. Я не знал. "Андрей Рублев" — это мой любимый фильм. Если режиссер действующий проводит такую параллель…
М.Г.: Он сказал, что в свое время "Андрей Рублев" тоже получал по полной программе.
Ю.Г.: Подождите, вы серьезно? Это серьезная информация?
М.Г.: Да, абсолютно.
Ю.Г.: Мне дико это слышать, ребята, мне дико слышать! Знаете, почему "Андрей Рублев" — мой любимый фильм?
Есть фильмы, которые вы не понимаете, как сделаны, каким местом… Любой фильм — это технологии, там сценарий, артисты, свет, звук и так далее. Так вот "Андрей Рублев" — это не просто какая-то коммерческая или некоммерческая история, это нечто большее, чем кино, это музыкальное произведение, это великая литература.
Поэтому если кто-то сравнивает это с "Андреем Рублевым", мне горько и жалко, что люди совсем ничего не видят.
М.Г.: Но одновременно с этим права на фильм приобрели более 60 стран.
Ю.Г.: Отлично, хорошо это.
М.Г.: Насколько успех в четырех странах — в России и трех странах Прибалтики, на ваш взгляд, может быть повторен во всем мире?
Ю.Г.: Это вообще очень сложная система. Когда мы отсюда смотрим туда, а они – Запад — смотрят оттуда на нас, это все очень серьезно.
Западная киноиндустрия довольно-таки сложная, она безумно сложная, она строилась там 100 лет. А у нас за последние 15-20 лет кинопрокат построился, его захватили определенные компании. Если коммерческий успех случится у русского кино, давайте будем радоваться за это. Я говорю без иронии, почему нет? У каждого зрителя должен быть свой фильм.
И не надо воспринимать как один единственный фильм для всех, понимаете, который мы любим всей страной, но кому-то это не нравится. Но если успех у картины есть, надо радоваться. А художественную сторону давайте зрители будут разбирать на кухне, в кинотеатре. Это право зрителей, понимаете? А если мы говорим про бизнес, то давайте с калькулятором.