В Мосуле — иракской столице запрещенного в России "Исламского государства" — вновь развернулись ожесточенные бои. Обозреватель газеты "Коммерсантъ" Максим Юсин попытался разобраться в том, почему наступление правительственных сил на позиции радикалов идет так медленно и давно выбилось из графика.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
В первые дни нового года из всех горячих точек планеты наиболее ожесточенные бои шли в Ираке. Национальная армия при поддержке отрядов шиитского ополчения и иностранных советников усилила натиск на Мосул – главный оплот "Исламского государства".
Операция по взятию этого города, считающегося иракской столицей "халифата", уже давно и безнадежно выбилась из графика. Не были реализованы ни обещания взять его до президентских выборов в США, ни клятвы добиться решительного перелома до Нового года. Сегодня все прогнозы скорректированы, и даже самые оптимистичные из них не предвещают падения Мосула до конца весны.
Если верить официальным данным иракского командования, штурмующие город силы, несмотря на колоссальный численный перевес, сейчас контролируют лишь 60% его восточной части, расположенной на левом берегу реки Тигр. А ведь еще остается западная часть, которая считается еще более укрепленной и подготовленной к обороне. Так что штурм Мосула – это надолго. Возможно, он растянется на весь наступивший год.
И главная причина, почему операция идет так медленно – низкие боевые качества иракской армии. Конечно, она уже не в том жалком состоянии, в каком была в июне 2014 года, когда целые дивизии бежали под натиском нескольких тысяч "воинов джихада", сдав Мосул и еще сотни населенных пунктов, оставив "Исламскому государству" целые арсеналы оружия, в том числе только что полученное западное.
Сегодня иракские вооруженные силы стали более боеспособными. Но не настолько, чтобы на равных противостоять закаленным в боях, гораздо более мотивированным и фанатичным бойцам ИГ. Только подавляющее численное превосходство позволяет правительственным войскам добиваться хоть каких-то успехов в Мосуле и на других участках фронта.
Но успехи эти достигаются ценой колоссальных потерь. Тактика ИГ в боях за Мосул предельно проста – перемалывать живую силу противника, нанося ему максимальный урон. Главное оружие при этом – начиненные взрывчаткой автомобили со смертником-шахидом за рулем. Эффективного метода борьбы с этой тактикой в Багдаде так и не нашли.
В результате штурмующие Мосул ударные части — а таких частей в иракской армии совсем немного — обескровлены, тяжелые потери подрывают боевой дух войск. Срочно требуются подкрепления, а их могут предоставить только шиитские отряды, против привлечения которых к операции выступают как сунниты, составляющие подавляющее большинство жителей Мосула, так и курды, приостановившие свое участие в наступлении. Получается замкнутый круг. И не удивительно, что операция идет столь натужно.
Какой из этого следует вывод? Сумеет ли ИГ отбиться, выстоять, удержать Мосул? Маловероятно. Очень уж большие силы стянуты на борьбу с "халифатом". И пусть зачастую они воюют не умением, а числом, испытывают глубочайшее недоверие друг к другу, рано или поздно их подавляющее численное и техническое превосходство должно сказаться.
Не весной, так летом или осенью Мосул будет взят. И это окажет решающее влияние на ход войны с ИГ и на соседнем, сирийском фронте, где исламисты по-прежнему удерживают Ракку и другие города, в том числе знаменитую Пальмиру. Агония "Исламского государства" может продолжаться еще долго. Но это уже агония. В конечном счете "халифат" будет ликвидирован – слишком многим серьезным игрокам он бросил вызов.
Означает ли это, что исламский радикализм побежден? К сожалению, нет. Теракты продолжатся, не исключено, что будут предприняты попытки создать новый "халифат" — на территории других государств. Окончательно выиграть эту войну цивилизованный мир, увы, не сумеет никогда. Но потерпеть в ней поражение он не может по определению.