Событие недели — "Любовное настроение" (In the Mood for Love, 2000) Вонг Кар-вая (Wong Kar-wai) (4 апреля, РТР, 23.30 *****). На Каннском фестивале фильм был заявлен без названия: режиссер заканчивал монтаж буквально накануне премьеры. И то название, под которым фильм живет сейчас, определяет не только его сюжет, но и жанр: именно что настроение, мелодия любви, а не просто история страсти или адюльтера. Целомудрие и старомодный лиризм "Любовного настроения", его почти классическая целостность напоминают, скорее, о кинематографе "новых волн", тем более что действие происходит в 1962 году. Но фильм отмечен и печатью некой загадочности, полон саспенса, который сделал бы честь любому триллеру, хотя никаких преступлений, кроме преступления любви, в нем не совершается. Вонг Кар-вай снял и, говорят, весьма откровенные эротические сцены, но по здравому размышлению вырезал ради сохранения того принципа неопределенности, на котором построен весь фильм и который-то и придает ему ни на что не похожую прелесть. Еще одна не менее загадочная, но, в отличие от "Любовного настроения", саркастическая любовная история — "Этот смутный объект желания" (Cet obscur objet du desir, 1977), последний фильм престарелого, но ничуть не утратившего юношеского сюрреалистского задора Луиса Бунюэля (Luis Bunuel) (30 марта, ТВЦ, 23.55 *****). В основе сценария — роман Пьера Луиса (Pierre Louys) "Женщина и паяц" (La Femme et le Pantin), уже переносившийся на экран, в том числе с участием Марлен Дитрих. Однако Бунюэль не был бы Бунюэлем, если бы просто экранизировал историю роковой красотки, менявшей лики как перчатки, то покорной, то своевольной, то страстной, то целомудренной, вертевшей, как ей в голову взбредет, мужчиной-"паяцем". То, как он решил этот фильм, просто и гениально настолько, что зритель не сразу отдает себе отчет в режиссерском приеме и испытывает желание протереть глаза, проверить, не бредит ли он. Дело в том, что героиню сыграли в этом фильме две актрисы — Кароль Буке (Carole Bouquet) и Анхела Молина (Angela Molina). А одуревший от похоти мужчина, сыгранный актером-фетишем Бунюэля Фернандо Реем (Fernando Rey), словно не замечает, что у объекта его страсти разные лица, разные тела. И так же невозмутимо респектабельный буржуа Рея таскает за собой какой-то тяжелый мешок, не иначе как наполненный его комплексами. За исключением этих "деталей" все исполнено во вполне классической манере, но Бунюэль прекрасно знал, что настоящая сюрреальность рождается из сочетания совершенно реалистических элементов. Об одержимости и фильм Абеля Феррары (Abel Ferrara) "Опасная игра" (Dangerous Game, 1993) (30 марта, НТВ, 1.25 *****). Феррара — режиссер для Америки уникальный, вышедший из гетто трэш-кино и до сих пор верный грязным сюжетам, певец секса, насилия и кокаина, вместе с тем как никто другой близкий европейскому интеллектуальному кинематографу. "Опасная игра", кстати, опровергает расхожую пошлость о том, что Мадонна (Madonna) — худшая киноактриса всех времен и народов. Очевидно, ей просто не попадался такой режиссер, как Феррара, известный своей беспощадностью, доходящей до садизма, к актерам, особенно к звездам. Главный герой, сыгранный недоучившимся раввином, гениальным Харви Кейтелем (Harvey Keitel),— режиссер, сжигающий и себя, и свою личную жизнь, и своих актеров в пламени выстраданного фильма — несомненное альтер-эго Феррары. В минуту нервного срыва героиня Мадонны кричит ему: "Я знаю, чего ты хочешь! Сжечь дом, размозжить мне голову, покончить с собой!" И кажется, что это просто после съемок очередного эпизода по замыслу коварного Феррары камеру оставили включенной и она запечатлела неподдельную истерику Мадонны. Одержим и герой фильма Клинта Иствуда (Clint Eastwood) "Джози Уэйлз — человек вне закона" (The Outlaw — Josey Wales, 1976), поставленного по роману поэта-самоучки, наполовину индейца-чероки Форреста Картера (Forrest Carter) (31 марта, НТВ, 22.25 *****). Джози Уэйлз — фермер из Миссури, чья жена и дочь в начале гражданской войны 1861-1865 годов убиты солдатами-северянами. С этой минуты он думает только о мести. Но его путь — это путь смерти, лишь его ярость не дает ему погибнуть, когда один за другим гибнут его спутники-мятежники.
