Вчера завершилась Лейпцигская книжная ярмарка (Leipziger Buchmesse). Среди представленных книг была и новая работа знаменитого венгра Петера Эстерхази. Корреспондент Ъ ЛИЗА Ъ-НОВИКОВА успела задать ПЕТЕРУ ЭСТЕРХАЗИ несколько вопросов.
Потомок древнего аристократического рода Петер Эстерхази (Peter Esterhazy) еще до падения коммунистического режима был признан самым известным венгерским писателем. Он родился в Будапеште в 1950 году, получил математическое образование. Первые его рассказы появились в 1974 году, первый роман "Производственный роман" — в 1979 году. Венгерский постмодернист был признан как читателями, так и критикой. Такая же легкая судьба ждала последующие произведения Петера Эстерхази, среди которых "Маленькая венгерская порнография", "Она меня любит". Последний роман "Harmonia Caelestis" удостоен главной венгерской литпремии в 2001 году.
— В России уже прочли и "Записки синего чулка", и "Производственный роман".
— Ну и ладно. Россия так далеко от Венгрии... Впрочем, появление моих книг у вас меня интригует. Когда я впервые посетил Москву, она показалась мне чужой и странной. Видимо, и читатели там такие.— Русские, между прочим, неплохие читатели.
— Ваша классическая проза не кажется мне чуждой. Без великого русского романа невозможна европейская литература.
— Как же вы живете без него теперь?
— Я изучал русский в школе, но не говорю по-русски. Нет, говорю: ниэт нитчево. Зато читаю в переводах. Например, Владимира Сорокина — по-немецки. Новая русская проза очень интересна, она чрезвычайно энергетична, но в то же время она слишком русская. Это выразилось прежде всего в идеологичности. Такой литературной борьбы с идеологией больше нигде не вели.
— Но ведь и для вас идеологическая сторона играет не последнюю роль. Достаточно вспомнить "Производственный роман". А как с этим сейчас?
— Гораздо меньше. Дело в самом стиле. Идеологическая составляющая важна только постольку, поскольку она неизбежно присутствует в языке. Просто игнорировать ее невозможно. Важнее вымысел, в нем ведь вся энергия.
— А может быть, нынешним читателям не нужна энергия вымысла? Сейчас особенно популярны тексты, созданные на основе реальных событий, о чем свидетельствует, например, успех новой книги Гюнтера Грасса. Собираетесь ли вы последовать его примеру или это не ваша тема?
— Вы прекрасно знаете, что многие читатели обращаются к литературе не только ради литературы. Особенно до начала 1990-х — тогда люди искали между строчек не развлечения, а свободу. Гюнтер Грасс как раз затронул темы, о которых раньше не говорили. Ему показалась особенно важной психологическая сторона событий. Мне, например, это таким важным не кажется. Но это его дело. Литература может делать все, что хочет.
— Нынешняя ярмарка стремится хотя бы на те четыре дня, которые она длится, построить "идеальный мир" для европейских писателей. Объединить всех — и западноевропейских, и восточноевропейских авторов. А вы ощущаете себя европейским писателем или мировым автором?
— Я венгерский писатель. Все эти братания всех со всеми кажется мне смехотворными. Я не собираюсь вступать ни в какой клуб.
— Но ведь есть же единомышленники?
— Сто или двести имен я бы вам назвал, а два-три не могу. Впрочем, тут как раз по соседству выступает Пер Улов Энквист. Он мне близок — по алфавиту. Еще Умберто Эко. Получается — Эко, Энквист, потом я. Так нас и ставят на полках.
Об итогах Leipziger Buchmesse — в ближайших номерах Ъ.