Вчера в США прошли первые мероприятия, посвященные знаменательной дате — траг
174
4 мин.
Вчера в США прошли первые мероприятия, посвященные знаменательной дате — трагическим событиям 11 сентября исполнилось полгода (см. стр. 9).
Что случилось 11 сентября?
Ирина Хакамада, вице-спикер Госдумы:
— День был как день, но когда пошли первые сообщения о взорванных башнях-близнецах, то не сразу в это поверилось. А когда стало ясно, что это никакое не преувеличение, не ошибка, то мне показалось, что это начало третьей мировой войны. И, к сожалению, у меня до сих пор это ощущение не пропало. Мне кажется, что США с их глобальными противоречиями и претензиями ко всему миру и после 11 сентября так ничему и не научились.
Николай Харитонов, руководитель Агропромышленной группы в Госдуме:
— Ничего особенного не случилось, хотя людей, которые погибли от рук террористов, мне очень жалко. Но Америку не жалко. США сами напросились на подобное. Я недавно вернулся с Олимпиады, где четко осознал: Россия Америке никогда не станет уважаемым другом. Они не видят в нас стратегического партнера, хотя и замечают. Но только тогда, когда им от России чего-то надо. Я разочарован: США после взрывов должны были как-то изменить свое отношение к остальным странам, но ничего подобного не произошло. Они хотят быть не только первыми, но и единственными, что подтверждают последние события на Северном Кавказе и в Грузии. А ведь когда Путина попросили уйти с Кубы, мы, в отличие от американцев, не возмущались, а просто ушли.
Михаил Танич, поэт:
— В тот вечер я ехал на праздник радио "Шансон" и в машине услышал про теракты. Честно говоря, я подумал, что праздник отменят, но он состоялся, а я чувствовал себя ужасно и все время думал о случившемся. После тех событий я стал с еще большей опаской относиться к самолетам. Я и раньше старался не летать, а после 11 сентября дважды отказывался от полетов. Конечно, американские действия в Афганистане — не лучший способ борьбы с терроризмом, но, видимо, другого средства борьбы с фанатиками еще не придумали.
Владимир Евтушенков, председатель совета директоров АФК "Система":
— Со мной ничего не случилось. Я сидел в своем кабинете с Борисом Йорданом и наблюдал этот кошмар по телевизору в прямом эфире. Конечно, обменивались какими-то репликами. Впрочем, то же самое испытывали и те же слова говорили полмира. Но никакого страха я ни тогда, ни сейчас не испытывал. Ведь наш мир, так же как и отношения между Россией и США,— это качели, на которых то лучше, то хуже. Да и полгода, прошедшие после трагедии, слишком маленький срок, чтобы можно было понять и осознать, что же произошло на самом деле и каковы будут последствия.
Александр Ткачев, губернатор Краснодарского края:
— США преподнесли урок, от которого содрогнулся весь мир. Это был день мести для сытой, самодовольной Америки, которая возомнила себя пупом Земли. И не случайно удары были нацелены в самое сердце американской цивилизации. Но урок не пошел впрок: США по-прежнему считают себя хозяевами планеты.
Алла Гербер, президент Всероссийского фонда "Холокост":
— 11 сентября я была в Берлине, там открывали Музей холокоста. До этих взрывов я думала, что высшую точку человеческой низости — холокост — человечество уже пережило, но оказалось, что все продолжается. Помню, я испытала удовлетворение тем, какой была реакция президента Путина на американскую трагедию. Это была настоящая трагедия, и потому я не могу осуждать американцев за действия в Афганистане. Я ведь не знаю, как надо бороться с террористами.
Юрий Ласточкин, гендиректор научно-производственного объединения "Сатурн":
— Я не помню, где был и что делал в тот день. По крайней мере до тех пор, пока не увидел по телевизору, как самолеты врезались в небоскребы и те рухнули. И тогда у меня появился страх за детей, за страну, за себя, и он до сих пор не прошел. Ведь те взрывы — не только теракт против американцев, это вызов всему миру. И если после случившегося США сделали все, чтобы защитить своих граждан, то Россия только пообещала, но до сих пор ничего конкретного не выполнила.
Сергей Олейник, пресс-секретарь парламентской фракции "Единство":
— В тот день было два важных события. Днем мне и другим журналистам, работавшим в Чечне, Владимир Путин вручал правительственные награды. За работу в пресс-службе Николая Кошмана меня представили к медали "За отвагу". После торжественного приема в Кремле я вернулся в Госдуму, где узнал о трагедии в США. До позднего вечера смотрел новости, и меня не покидало чувство нереальности происходящего, хотя с терроризмом знаком достаточно близко: почти семь лет я проработал в Ирландии.
Сергей Ковалев, депутат Госдумы:
— Никаких особых дел у меня не было, я ждал вечера, когда из Америки должен был позвонить сын. Услышав сообщения о трагедии, я начал сам ему звонить, но телефон, естественно, молчал. Несколько часов я не мог найти себе места, ведь сын работал в одном из зданий Международного торгового центра Нью-Йорка. Сын перезвонил спустя несколько часов после взрыва и рассказал, что жизнь ему спасла автомобильная пробка, задержавшая его на несколько минут.
Александр Ремезов, бывший гендиректор компании "Мосэнерго":
— В этот день были арестованы акции компании "Мосэнерго", которую я тогда возглавлял. Но и это было частью моей текущей работы. А потом я увидел новости по телевизору и ощутил шок. Все мои проблемы ушли куда-то на второй план, в голове сидела только одна мысль: а где гарантии, что завтра такое не произойдет у нас? А если оценить то, что мы сделали за эти полгода, то мне кажется, что потенциал улучшения отношений с США мы использовали не полностью: то ли не хватило способностей, то ли желания, то ли ума.
