Еще месяц назад были очень серьезные опасения, что Павел Буре, сломавший руку в матче регулярного чемпионата NHL, не сможет участвовать в Олимпиаде. Однако сам он ни минуты не сомневался, что приедет в Солт-Лейк-Сити. Первый матч турнира — с белорусами — для ярчайшего форварда российской сборной сложился не очень удачно. Зато во втором, с американцами, звено, в котором вместе с Буре выходят на лед его младший брат Валерий и Алексей Жамнов, было, пожалуй, лучшим в составе россиян. С ПАВЛОМ БУРЕ в Солт-Лейк-Сити побеседовал корреспондент Ъ АЛЕКСЕЙ Ъ-ДОСПЕХОВ.
— Олимпиада для вас — это своего рода продолжение сезона в NHL или все-таки особое соревнование?
— Естественно, особое. Сравнивать с каким-то другим турниром даже глупо. К тому же ходят слухи, что хоккеисты из NHL больше не будут участвовать в Олимпийских играх. Тогда получается — вдвойне особое. Но для меня, в любом случае, это выступление за сборную, наверное, последнее.— Почему? Травмы?
— Я реалист. Мне уже за 30, а посмотрите, сколько в команде молодых ребят: Илья Ковальчук, Павел Дацюк, Сергей Самсонов... И это далеко не все талантливые молодые россияне, которые имеют шанс попасть в сборную. Мне кажется, что ветераны должны уступать им дорогу, чтобы молодежь быстрее росла.
— Как устроились в Олимпийской деревне?
— У нас там что-то вроде общежития: со мной в блоке поселились еще семь ребят.
— Вас, человека более чем обеспеченного, привыкшего, наверное, за годы, проведенные в Америке, к комфорту, это не угнетает? Не мешает готовиться к матчам?
— Если бы я родился во дворце, то, действительно, быт в Олимпийской деревне, возможно, стал бы для меня шоком. Но я рос в Москве не в хоромах, а в обычной нашей коммуналке. И очень много времени там прожил... Когда уже играл в хоккей, тоже, бывало, приходилось жить в гостиницах без душа и туалета. А тут все-таки есть все удобства. И питание неплохое.
— Правильное ли сложилось впечатление, что в первом матче с белорусами многие игроки, вы в том числе, сильно нервничали, оттого игра и не клеилась?
— Нет, все было нормально. Вы зря думаете, что белорусы — слабая команда. В конце концов, они ведь до встречи с нами на Олимпиаде не проигрывали. А мы добились победы. Что еще нужно?
— Ну, наверное, обыгрывать американцев...
— Может, гораздо важнее, что мы сыграли в этом матче гораздо лучше, чем с белорусами. Не получилось победить? Что ж, проанализируем ошибки, найдем, за счет чего можно усилить игру. А прибавить мы в состоянии.
— Своей игрой вы наверняка довольны?
— Доволен, повторяю, игрой команды. Я же сыграл как все. Просто старался по максимуму выкладываться в каждом эпизоде.
— А какую оценку поставите своему брату Валерию?
— Вы сами видели, в матче с американцами он несколько раз здорово отдавал пасы, гол забил. И вообще, часто обострял игру. По-моему, Валера действовал великолепно. Те, кто говорит, что его напрасно взяли в сборную, глубоко ошибаются.
— Многие считают, что олимпийский турнир (по крайней мере, для фаворитов) как бы разделен на две половины. Предварительный этап — своего рода товарищеские матчи, в которых победа не так уж важна, подготовка к play-off...
— Ну, это только так кажется. Здесь на самом деле важна победа в каждом матче. Потому что главное в столь коротком турнире — это настрой, психологическая уверенность. А приобрести ее можно, только побеждая. Потерять же чрезвычайно легко — хватит одного проигранного матча. Уверяю вас, абсолютно все сборные полностью выкладываются в групповом турнире.
— Всех болельщиков, наверное, волнует вопрос, как ваша рука? По-прежнему болит?
— Слава Богу, уже почти нет. На льду о ней вообще забываю.
— Зная о вашей травме, защитники соперника вас щадили?
— (Улыбается). Когда выходишь на лед, не обращаешь внимания на то, как против тебя играют.
— Кстати, запомнился эпизод, когда в матче со сборной Белоруссии вы вступили в стычку с одним из оппонентов и были удалены. Это от избытка эмоций?
— Да там не было никакой драки! Мы просто боролись за шайбу. Да, очень жестко, но это же хоккей.
— Как вам кажется, за два матча команда успела сыграться?
— Конечно, до идеальной сыгранности еще далеко: слишком мало времени мы вместе. Но ведь всем сборным, не только нам, придется решать эту проблему уже по ходу турнира.
— А вот насчет излишка в команде центральных нападающих и амбициозных игроков, не готовых, что называется, таскать за других рояль,— это верно пишут?
— Если честно, то я давно стараюсь не читать, что о нас пишут. Проблему при желании можно обнаружить где угодно... Нет у нас сейчас в команде звезд. Мы еще до начала Олимпиады все обсудили и решили, что на две недели все в сборной станут равными. И поверьте, никого в команде не волнует, у кого контракт больше. Волнует лишь одно — сумеем выиграть или нет. Накануне турнира провели собрание. И еще раз повторили друг другу то же самое.
— Есть ли на Олимпиаде такая команда, которую вы бы выделили среди остальных конкурентов россиян? Может быть, канадцы и американцы?
— Нет. Если вы интересуетесь основными нашими соперниками, то, пожалуйста, назову вам все семь оставшихся сборных. И белорусов в том числе. Потому что в play-off они все равно попадают, а я по собственному опыту знаю, что там все может случиться.
— На ваш взгляд, какие козыри есть у нашей сборной?
— Прежде все, наличие целой группы классных игроков, умеющих делать на льду одинаково хорошо не что-то одно, а практически все: и бросать, и обводить, и отдавать передачи. Плюс у нас надежный вратарь. Полагаю, что этого вполне достаточно, чтобы мы провели в Солт-Лейк-Сити шесть матчей. То есть вышли в финал.