В Верховном суде Дагестана завершается процесс по делу бывшего председателя городского собрания Махачкалы Курбана Махмудгаджиева и жителя Каспийска Шамиля Магомедова. Первый обвиняется в организации покушения на мэра Махачкалы Саида Амирова, второй — в его исполнении. Вчера бывший спикер произнес последнее слово.
8 августа 1998 года около пяти часов вечера к дому 12 по улице Дзержинского, на четвертом этаже которого находится квартира мэра Махачкалы Саида Амирова, подъехал "УАЗ" с надписью "Милиция". Как только машина въехала на тротуар, к ней подошли сотрудники охраны и потребовали перегнать "уазик" в другое место. Неожиданно мужчина в милицейской форме, находившийся за рулем, бросился бежать. Пока одни охранники преследовали убегавшего, другие заглянули в окно "УАЗа" и увидели два горящих шнура. Через несколько минут прозвучал взрыв. К счастью, 110 кг пластита, которым была начинена машина, лишь разбросало по улице: не сработал детонатор взрывного устройства. Задержать исполнителя и организатора теракта по горячим следам не удалось.
Тем не менее вскоре после взрыва по обвинению в организации и исполнении теракта были арестованы бывший председатель городского собрания Махачкалы Курбан Махмудгаджиев и житель Каспийска Шамиль Магомедов. Верховный суд Дагестана рассматривает это дело уже в третий раз. До этого он признавал их виновными в ноябре 1999 года и в марте 2001 года. Тогда Курбан Махмудгаджиев был приговорен к 13 годам, а Шамиль Магомедов — к 18 годам строгого режима. Но в обоих случаях кассационные жалобы, поданные защитой, удовлетворялись Верховным судом России, и дело возвращалось на новое рассмотрение.Обвинение в организации теракта, по убеждению господина Махмудгаджиева,— месть за его критику республиканских властей, в частности, председателя госсовета Дагестана Магомедали Магомедова. Председательствующий на процессе Бутта Увайсов процитировал два письма подсудимого жене, написанные в СИЗО. В обоих письмах упоминался некий Большой, который и виноват в том, что господин Махмудгаджиев оказался за решеткой, и он же, по мнению автора писем, был "единственным человеком, который сможет вытащить его". Когда судья спросил, кто такой Большой, господин Махмудгаджиев ответил, что это Магомедали Магомедов.
На прошлой неделе начались прения сторон, растянувшиеся на несколько дней. Прокурор потребовал для Курбана Махмудгаджиева 15 лет, а для Шамиля Магомедова — 20, чем вызвал бурю эмоций в зале, заполненном в основном сторонниками и родственниками подсудимых. Раздались сначала возмущенные возгласы, а потом аплодисменты, кто-то иронически выкрикнул: "Браво!"
На выступление адвокатов обиженный прокурор не явился. Защитник господина Махмудгаджиева Магомед Муртузалиев начал речь с неожиданного заявления: "Так как следствие велось с подтасовками, а судья вел себя крайне необъективно, я представляю примерно, какой приговор будет вынесен, поэтому я говорю свою речь не для этого суда, а для Верховного суда России, который рассмотрит ее после нашей апелляции". Отсутствие на заседании прокурора явилось, по мнению адвоката, косвенным доказательством того, что приговор известен заранее.
"Если бы он не был уверен в том, что приговор будет таким, каким он хочет, он бы сидел здесь",— констатировал господин Муртузалиев. Адвокат особо отметил, что не доказан даже сам факт покушения, ведь мэр Амиров заявления о покушении на его жизнь не подавал: "Почему же все вдруг решили, что хотели взорвать именно его?" Совершенно очевидно, продолжил защитник, что чиновники пытаются выслужиться перед мэром. Видимо, они считают, что тому приятно, что каждый взрыв в городе объявляется покушением на него.
Особенно возмутило защиту то, что сам господин Амиров не явился в зал суда ни на один из трех процессов, несмотря на настоятельные требования адвокатов. Принимая во внимание состояние его здоровья (после одного из покушений мэр прикован к инвалидной коляске), адвокаты предлагали несколько вариантов его допроса. Они были согласны даже на организацию телемоста со зданием мэрии. Однако дело ограничилось письменными ответами мэра на вопросы судьи.
Лилия Асриян, адвокат Шамиля Магомедова, отметила непрофессионализм следователей УФСБ, проводивших осмотр места происшествия, и заявила, что в ведении следствия были откровенные подтасовки. В частности, она утверждает, что опознание ее подзащитного проводились с нарушением закона. Статисты сильно отличались от обвиняемого по возрасту, к тому же он не похож на человека, которого описали в своих показаниях охранники мэра.
Когда судья предоставил подсудимым последнее слово, господин Махмудгаджиев отказался говорить в отсутствие прокурора и попросил объявить перерыв. Но прокурор не явился и на вчерашнее заседание — подсудимому Махмудгаджиеву пришлось обращаться к пустому креслу.
Он повторил слова своего адвоката о судебном произволе. По мнению господина Махмудгаджиева, методы ФСБ очень схожи с методами ВЧК, НКВД и КГБ. Оправдывая себя, Курбан Махмудгаджиев призвал судей к логике, которая, по его мнению, полностью отсутствует в выводах следствия и прокурора. По словам подсудимого, следствию и прокуратуре хорошо известно, кто организовал теракт, но всем выгодно свалить вину на него. Обвиняемый обратил особое внимание на то, что ни одно из указаний судебной коллегии Верховного суда России не было выполнено при новом расследовании. Все пошло по сценарию предыдущих двух судов. В очередной раз господин Махмудгаджиев возмутился неявкой в суд свидетеля Амирова. Ссылки на состояние его здоровья, по мнению подсудимого, неуместны: "Он управляет столицей, значит, и сюда мог бы приехать. Единственно правильное решение — освободить нас в зале суда",— заключил подсудимый Махмудгаджиев.
Сегодня последнее слово будет предоставлено Шамилю Магомедову, после чего суд удалится в совещательную комнату для вынесения приговора. Ъ сообщит о нем.
ЮЛИЯ Ъ-РЫБИНА, Махачкала