В прошлом году компания Andersen провела исследование, в ходе которого было установлено, что российская нефть продается в Европе на дискриминационных условиях. Это исследование было проведено по заказу трейдинговой компании Crown Resourses AG. О том, что заставило Crown инициировать обсуждение этой темы, обозревателю Ъ ДМИТРИЮ Ъ-БУТРИНУ рассказал глава этой компании АЛЕКСЕЙ КУЗЬМИЧЕВ.
— Какие цели ваша компания преследовала, заказывая исследование Andersen?
— В 2000 году Crown оказалась в довольно странной ситуации: несколько месяцев подряд наши действия по повышению эффективности операций с нефтью на рынке нефти в Восточной Германии по непонятной причине не приносили никакого эффекта. Не только положительного — вообще никакого. В результате проверки наша служба безопасности выяснила, что между отдельными трейдерами Crown по Восточной Германии и посредническими компаниями на нефтепроводе "Дружба" существует тесная связь.Проблему с трейдерами мы решили (в ноябре 2001 года лондонский Высокий суд признал претензии Crown в адрес менеджера Михаила Холодова на сумму $7,8 млн, с другим менеджером, Леонидом Виноградским, вопрос был решен во внесудебном порядке.--Ъ). Однако было понятно, что дело не только в менеджерах. Комиссионные, которые они получали по сделкам, не слишком большие — не более $0,07 с барреля. Но, во-первых, на этих сделках мы теряли больше, чем эти суммы. Во-вторых, за что-то эти комиссионные брались — при нормальной рыночной сделке их никто не заплатит. Наши расследования показали, что вся система торговли, по крайней мере на двух НПЗ Восточной Германии — в Шведте и Лейне, строится на нерыночных принципах. Для того чтобы это проверить, мы заказали лондонскому офису Andersen исследование по этому рынку. Оно подтвердило наши выводы: цены в регионе занижаются картелем посредников, в первую очередь компанией Sunimex, и нефтепереработчиков Германии.
— Почему Crown не преследует Sunimex и владельцев НПЗ в европейских судах?
— Мы проконсультировались с юристами российских нефтяных компаний, и нам сразу же ответили: если Crown подаст такие иски, то в отношении всех экспортеров нефти из России по "Дружбе" могут быть возбуждены дела по факту многолетнего невозврата валютной выручки. Согласитесь, это никому не нужно. Может, нашим нефтяникам и стоило бы вложиться в такой юридический процесс: деньги от занижения цен теряют в первую очередь они. Но мы прямых убытков от действий картеля не несем. Хотя от легального преследования картеля мы не отказались, просто это не задача номер один. Есть и более простые способы изменить ситуацию.
— Нефтяники говорят, что Crown, как член консорциума "Альфа", расчищает место на рынке Восточной Германии для нефти Тюменской нефтяной компании (ТНК), тоже входящей в группу. Насколько оправданы эти обвинения?
— Естественно, Crown заинтересован в увеличении своей доли на рынке Германии. Мы и не скрываем, что наша задача — создать на этом экспортном направлении нормальную систему продаж нефти по справедливой цене, и тогда мы будем бороться за увеличение доли на рынке. Но сейчас в "Дружбе" невозможно никого никуда вытеснить рыночными способами: там нет рынка. Кроме того, мы — трейдинговая структура и работаем не только с нефтью ТНК. Сейчас в продажах углеводородного сырья Crown нефть ТНК занимает около 50%. Так что стараемся мы ради собственной прибыли, прибыли наших акционеров и всех контрагентов-нефтяников. В том числе и ТНК.
— Тем не менее вы лоббируете идею реформирования этой системы в правительстве России, несмотря на оппозицию российских нефтяных компаний?
— Чтобы открыть рынок, можно попытаться разрушить систему с немецкой стороны трубопровода. Мы считаем, что проще это сделать с другой стороны — со стороны России. Поскольку от действий картеля в Германии страдают не только российские нефтекомпании, но и бюджет России, мы и обратились в правительственные структуры, в Минэнерго, в комиссию по трубопроводному транспорту во главе с вице-премьером Виктором Христенко с предложением вмешаться в ситуацию.
— В российских нефтекомпаниях утверждают, что вы подталкиваете Минэнерго к введению госмонополии на экспорт нефти по "Дружбе". Так ли это?
— Нас бы такой результат не устроил — ну, как минимум, потому, что на российской стороне трубопровода к картелю добавилась бы госструктура с возможностями для коррупции.
Наше предложение правительству заключается в создании системы, при которой доступ к нефти, экспортируемой по "Дружбе", был бы открыт всем продавцам и всем покупателям. Наилучшим выходом было бы создание открытой торговой площадки по торговле нефтью, транспортируемой по "Дружбе" в Европу. В капитале компании--организатора торгов на ней могли бы получить долю и госструктуры, и нефтяные компании. Она в том числе позволит определять минимальную цену продаж российской нефти в Германии. Кроме того, существование такой площадки решило большинство проблем, в том числе проблему отсутствия реальных рыночных benchmarks на российскую нефть.
— Почему правительство должно менять систему?
— Судите сами. Картель действует, по нашим расчетам, около десяти лет. За это время за счет разницы на цене продажи нефти по "Дружбе" и ценами на рынке Германии Россия потеряла не менее $3-4 млрд. Получается, что страна с огромным долгом Германии проинвестировала эту сумму в экономику кредитора.
— Ваши оппоненты утверждают, что повышение цен российской нефти в Германии снизит объемы продаж в этом регионе. Вы просчитывали такую ситуацию?
— С экономической точки зрения это невозможно. При нынешнем уровне цен НПЗ в Восточной Германии невыгодно переключать со стабильных и дешевых поставок нефти по "Дружбе" на нефть, которую можно поставлять туда морем. В любом случае цены альтернативных поставщиков ниже на $1,9 за баррель не будут. Да и, если разбираться, нефть по "Дружбе" должна обходиться Германии даже дороже, чем альтернативная.
— Из исследования Andersen следует, что прибыли от занижения цен на российскую нефть получают TotalFinaElf и E.ON. Вы считаете, что они не пойдут на ценовую войну с российскими нефтяниками?
— И в E.ON, и в BP, и в TotalFinaElf отлично понимают, что долгосрочная стратегия освоения европейских рынков, связанных с российским, не может строиться на основе незаконных договоренностей трех-четырех человек. Старая система и в России, и в Европе уже никому не нужна — кроме частных интересов нескольких компаний, она ничем не поддерживается. В любом случае она уже начала разрушаться, и этот процесс остановить невозможно.