На европейском чемпионате фигуристов в Лозанне российские танцоры Ирина Лобачева и Илья Авербух заняли третье место. Однако после их произвольной композиции, посвященной мировым трагедиям последних лет, им единственным переполненный зал аплодировал стоя. Позже ИРИНА ЛОБАЧЕВА И ИЛЬЯ АВЕРБУХ признались корреспонденту Ъ ВАЛЕРИИ Ъ-МИРОНОВОЙ, что готовы они тогда были лишь на 80 процентов. И пообещали на Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити бороться до последнего.
— Вас не раздражает, что замысел вашей программы не всем понятен и его приходится объяснять?
И. А.: По горячим следам американской трагедии мы действительно стали говорить о том, что посвящаем свою произвольную композицию только ей. Тем более что 10 сентября прилетели из Чикаго в Вашингтон именно на том самом самолете, который на следующий день стал орудием террористов. Однако позже, оправившись от шока, пришли к выводу, что не станем конкретизировать. Ведь на самом деле взорванные дома в Москве и гибель "Курска" нам ближе.И. Л.: Но играть на этом мы тоже не хотим. Просто, выбрав изумительную и никогда ранее не использовавшуюся в фигурном катании клавесинную музыку, нам необходимо понимать, что же мы хотим сказать людям. А идея очень проста и понятна каждому, кто пережил в своей жизни горе и страдания. Вот, собственно, мысль о человеческих несчастьях и переживаниях и заставляет нас внутренне настроиться на танец. Когда мы заставили людей подняться с мест, то поняли, что наша главная цель достигнута.
— Чемпионы Европы Марина Анисина (Marina Anissina) и Гвендаль Пейзера (Gwendal Peizerat) своей композицией "Свобода", похоже, не меньше вашего стараются воздействовать на болевые точки...
И. А.: ...жующих попкорн американцев. Мы так не хотим. Я очень люблю Анисину, но все-таки сильно удивился. Ведь они не только повторились в музыке, в очередной раз избрав сопровождение одного и того же любимого ими стиля, но вдобавок умудрились насытить танец всеми своими старыми элементами. Честно говоря, итальянцы Барбара Фузар-Поли (Barbara Fuzar-Poli) и Маурицио Маргальо (Maurizio Margaglio) в этом смысле вызывают большее уважение. Пусть их программа не шедевр, но они хотя бы попытались не повторяться, найти что-то новое и тем самым, считаю, сделали шаг вперед в своем развитии.
— А каково ваше собственное профессиональное кредо?
И. А.: Постоянный поиск. Не исключаю, что кому-то может показаться, что и наши программы в чем-то перекликаются между собой. Однако голову даю на отсечение: в этом году ни одного своего старого элемента, в отличие от всех ведущих пар мира, мы не позволили себе повторить. Да и наш тренер Наталья Линичук, захоти мы пойти по проторенной дорожке, не разрешила бы нам этого сделать.
— Ваши головокружительные поддержки признаны сегодня самыми сложными. Может, стоит к Олимпиаде их немножко облегчить?
И. Л.: Наоборот, минимум две из них мы намерены к Играм усложнить еще больше.
— Уже бывало, что в начале сезона вы меняли танцы (летом спортсмены подготовили "Танец с саблями", но отказались от первоначального замысла.— Ъ), однако ни к чему хорошему это не приводило.
И. А.: Одно дело — показывать программу, понимать, что ее не принимают, и метаться по этому поводу. И совсем другое — пусть позже других дуэтов, но вынести ее на суд и точно знать, что будешь отныне катать именно ее, ничего не меняя, лишь доводя, как говорится, до ума.
И. Л.: Нам самим эта программа очень нравится. И спасибо, что в прессе не было в наш адрес похоронного марша. Пропустив из-за моей травмы колена всю первую половину сезона, мы ведь столкнулись с огромной проблемой.
И. А.: В танцах ведь как? Чуть из очереди выйдешь — и тут же скажут: мол, вас здесь не стояло. Поверьте, никакой хитрости и продуманности в наших действиях не было. Даже материально нам было невыгодно пропускать соревнования. Если грубо, то, пропустив три этапа Гран-при, мы потеряли порядка $50 тысяч. Поэтому теперь на Олимпиаде постараемся сделать максимум.
— Если учесть, что в танцах сейчас нет явного лидера и на олимпийское "золото" практически равно претендуют шесть дуэтов, вдруг получится так, что вы будете лидировать после обязательного танца? Страшно не станет?
И. Л.: После всего, что мы пережили за всю свою большую спортивную жизнь, изобиловавшую и звездными болезнями, и всякого рода падениями, думаю, нам больше нечего бояться. Так что в Солт-Лейк-Сити мы пойдем ва-банк. А там уж либо крах, либо...
— Многие ваши коллеги-фигуристы работают в этом сезоне с психологами. А вы?
И. А.: Не станем скрывать, что и мы тоже. Однако с нами работает женщина, которая не является психологом по профессии. Тем не менее она умеет, по нашему мнению, главное — отгонять от нас так называемые отрицательные поля, под влиянием которых мы неизбежно оказываемся при большом скоплении людей. Однако особо подчеркиваю: наш психолог, в отличие от некоторых профессионалов с громкими именами, работает только с нами, но ни в коем случае не против наших конкурентов.
— Если бы вы, как простые зрители, сидели на трибуне, за кого из своих соперников переживали бы больше?
И. Л.: Если судить не по программам и даже не по уровню их исполнения на данном этапе, а по тому пути, который прошли спортсмены, то самим достойными, на мой взгляд, являются Анисина с Пейзера и литовцы Маргарита Дробязко (Margarita Drobiazko) и Повилас Ванагас (Povilas Vanagas).
— Что с вами будет после Олимпиады?
И. А.: Еще год мы собираемся покататься, так как этот сезон мы практически пропустили. Потом на пару лет уйдем в профессионалы.
И. Л.: У нас есть мечта — сделать в последнем нашем сезоне произвольную программу под рок-н-ролл. С массой приколов. Собственно, она уже у нас практически готова. Все помнят наш показательный рок-н-ролл, и нам кажется, что лучше нас его никто в мире станцевать не сможет. Для нас это будет такая отдушина. Вообще-то Илья не очень хочет кататься в профессиональных шоу. Спит и видит себя журналистом.
— Неужто и впрямь вы переболели звездной болезнью? А никто и не заметил...
И. А.: Зато мы про себя это отлично знаем. Но так или иначе за олимпийскую победу будем бороться до последнего.