Рама для трафарета

Гастроли опера

Опера Верди "Симон Бокканегра" на либретто Франческо Марии Пьяве и Арриго Бойто (вторая редакция 1881 года) в постановке Федерико Тьецци, сменившей десятилетиями остававшийся в репертуаре спектакль Джорджо Стрелера и Эцио Фриджерио (в 1971 году эта легендарная версия "Бокканегры", в свою очередь, пришла на смену сценографии Николая Бенуа), появилась на сцене "Ла Скала" в 2010 году в дирижерской интерпретации Даниэля Баренбойма. В Москве с авторитетным маэстро Мунг-Вун Чунгом за пультом постановка закономерно сыграла роль не только современной визитной карточки театра, но и вообще стала символом современного состояния итальянской оперы как в репертуарном, так и в театральном отношении.

"Бокканегра" Тьецци--Чунга выглядит и звучит образцово со многими вытекающими из этого статуса обстоятельствами, главные из которых — декоративная мощь, конвенциональная драматургия, статичность мизансцен и строгость стиля. Сама партитура не столь популярное вердиевское название, какими выглядят лидеры мирового репертуара "Травиата", "Риголетто" или "Аида", способные с первого прослушивания очаровать самого неискушенного слушателя. Мощная сложная музыкальная драма, сочетающая в себе масштаб и сумрачную камерную красоту, в XX веке ставшая предметом меломанского культа и в то же время одним из самых изящных интеллектуальных ребусов романтического оперного канона, требует как от театров, так и от публики изысканного вкуса, опыта и заметной решимости войти в ее изощренный и в то же время строгий и выразительный внутренний мир.

Действующий спектакль "Ла Скала", сценография и драматургия которого оснащены рядами эстетских ассоциаций (Тьецци вместе с художником Пьером Паоло Бислери отправляет героев Верди в живописный XIX век, в ту его часть, которая, романтизируя, осваивает Средневековье и Возрождение), тем не менее представляет собой не аналитический режиссерский спектакль в современном понимании, который добавляет классическим партитурам живое дыхание непредсказуемости, а большой классический спектакль-раму для вокала. Рама — не копия музейных, она выполнена из тонко подобранных материалов: романтическая живопись удобно и корректно обрамляет вердиевскую музыку, прерафаэлитский облик главной героини добавляет эстетике спектакля скупо отмеренной нежности, важная сценографическая реплика полотна Каспара Давида Фридриха "Крушение "Надежды"" сообщает происходящему возвышенную резкость. Пышность, законная в жанре спектакля большого стиля, здесь заменена на графичность мизансцен и лаконичное и скупое сияние золота в темноте фона, но суть спектакля-рамы остается неизменной. Это статичная драматургия театра-концерта, в которой главную роль играет музыкальное содержание партитуры. О нем так же подробно и замечательно тонко, как об исторических прототипах вердиевской оперы, истории ее создания и пересочинения и особенностях драматургии (в том числе в виде очаровательной инфографики, где стрелочками обозначены взаимоотношения героев, такие как любовь, амбиции, политика, вражда, родство), рассказывает буклет, подготовленный Большим театром. Удобно устроившись перед рамой-спектаклем и познакомившись с выразительно мрачным миром "Бокканегры" на словах и в картинках буклета слушателю остается только следовать за музыкой спектакля не отвлекаясь.

Мунг-Вун Чунг за пультом оркестра ведет спектакль уверенно и ясно. Экспрессивная инструментовка и утонченная композиция Верди в его руках превращаются в прозрачную фактуру с плавными линиями, спокойным движением и выверенными кульминациями. Баланс оркестра, хора и голосов, арий и ансамблей выстроен элегантно и гладко. Чунг скользит по поверхности партитуры, сглаживая тембровую палитру так, что прежде всего слышна ее цельность, нежели детали, но и они на месте. Хоровые эпизоды выступают яркими живописными пятнами и акцентами на общем спокойном фоне.

Весь массив вердиевской экспрессии приходится на долю солистов, которые, в свою очередь, не нарушают общей декоративной выразительной структуры и интонации спектакля. Во главе ансамбля — легендарный вердиевский баритон Лео Нуччи, на сцене "Ла Скала" певший партию Симона Бокканегры в очередь с Пласидо Доминго. Сегодня Нуччи — эмблема миланского спектакля. А стальной тембр и почтенный возраст певца не мешают ему в образцовом вокальном и драматическом стиле выстраивать музыкальный портрет Бокканегры, трагического и благородного властителя Генуи, любящего отца, решительного политика и умирающего человека. Своей персональной притягательностью он заметно оживляет и обостряет общую пейзажную композицию спектакля, но не разрушает ее фигуративной стройности.

Все партии сложносочиненного вердиевского ансамбля сделаны так, что представляют собой не столько объемные образы, сколько стилистически верные портреты героев. Кармен Джаннаттазио (Мария Бокканегра под именем Амелии Гримальди) с голосом большого объема и красивым, особенно в нижнем регистре, тембром выстраивает на сцене образцовое изображение героини, голос Фабио Сартори (Габриэле Адорно) легко наполняет зал, Симоне Пьяццола (изменник Паоло) сообщает ансамблю темные, резкие, злодейские краски. Михаил Петренко делает партию Фиеско не сокрушительной, но аккуратной.

Вся музыкально-драматическая конструкция стройна, нормативна и лишена как пронзительности, с одной стороны, так и гипнотизма — с другой. Однако спектакль, призванный играть роль образцового представления большого стиля в его современном варианте, с разъясненными в сопроводительных текстах психоаналитическими подтекстами и скульптурной лапидарностью реальности на сцене, по-своему воплощающей идею вечности стилистического трафарета, и не мог быть другим по определению.