Tempted by Oil, Russia Draws Ever Closer to Iraq
Соблазненная нефтью, Россия тянется еще ближе к ИракуBy MICHAEL WINES
МАЙКЛ УАЙНС
У президента Буша (George W. Bush) может быть множество причин считать, что Россия, его новый союзник США в войне с терроризмом, должна раздружиться с Ираком, одной из стран, которая, по его мнению, входит в "ось зла".
А у Леонида Федуна есть 20 миллиардов причин считать, что России не надо этого делать.
Господин Федун является вице-президентом по развитию ЛУКОЙЛа — крупнейшей российской нефтяной компании. Он отвечает за выполнение 23-летнего контракта по разработке иракского месторождения Западная Курна, запасы которого оцениваются в 667 млн т сырой нефти, при возможности добычи 500 тыс. баррелей в день. По его словам, это месторождение потенциально может принести $20 млн.
Но только потенциально. Из-за санкций ООН в отношении Ирака с 1997 года, когда ЛУКОЙЛ выиграл право на бурение, он не выкачал из Западной Курны ни капли. И сейчас, когда США открыто заявляют, в их цели входит отстранение от власти в Ираке Саддама Хусейна (Saddam Hussein), господин Федун озабочен вопросом, окупит ли ЛУКОЙЛ это месторождение.
"Если американцы начнут военную операцию против Ирака,— говорит он,— мы можем потерять контракт и на наше место придут американские компании".
Для двух стран, которые обязались совместно выступить против распространения террора, вооружений и их запасов, кто бы их ни использовал, соглашение по поводу того, что делать с господином Хусейном, явится первой серьезной проверкой на крепость их недавно возникшей дружбы, в которой обе стороны проявляют как прагматизм, так и недоверие.
"Я весьма критично отношусь к российским приверженцам Саддама,— заявил Андрей Козырев, бывший министр иностранных дел России и наиболее последовательный российский сторонник США.— Но что касается Вашингтона, он проявляет весьма неуклюжий, упрощенный и негибкий подход к Ираку. Тут большие возможности для совершенствования".
Некоторые американские эксперты не менее смущены. "Хочу ли я подлизываться к иракскому режиму? — спрашивает Юджин Румер (Eugine B. Rumer), при президенте Клинтоне (Bill Clinton) работавший политическим аналитиком госдепартамента, а сейчас исследователь России в Государственном оборонном университете в Вашингтоне.— Или я хочу поддерживать прочные отношения с Соединенными Штатами и, в меньшей степени, с Европой? Ответ на этот вопрос вполне очевиден".
Кремль также хочет положить конец британскому и американскому патрулированию демилитаризованных зон, введенному после войны в Персидском заливе для предотвращения бомбежек иранскими ВВС курдского и шиитского меньшинств Ирака. Россия утверждает, что ООН никогда четко не санкционировала существование этих зон.
Господин Румер возражает — и некоторые русские c ним согласны,— что Кремль пожертвовал своей главной выгодой в Ираке в угоду мощной нефтяной промышленности, а российская бюрократия все еще лелеет обиду по поводу холодной войны.
Однако со своей стороны США почти ничего не сделали, чтобы успокоить весьма реальные опасения России в отношении того, что в случае ухода господина Хусейна, вместе с ним уйдут многомиллиардная доля России и ее влияние в Ираке.
Багдад до сих не вернул России как минимум $8 млрд долга, оставшегося со времен холодной войны, когда в качестве "дружественного" государства Ирак экипировал свою армию на советские кредиты. Кроме того, многие миллиарды долларов вложенные в контракты с российскими компаниями, а также миллиарды долларов от торговли могут исчезнуть с уходом пророссийского правительства в Багдаде.
Молчание Америки по поводу как существующей, так и возможной в будущем доли России в Ираке, укрепляют убежденность некоторых российских аналитиков в том, что нельзя верить в то, что Белый дом ведет честную игру, вне зависимости от того, связывает ли Россию и США новая дружба или нет.
До сих пор господин Хусейн искусно играл на американском гневе и российских страхах. В прошлом году он отдал России безусловно крупнейшую долю контрактов — на $1,3 млрд — в рамках программы ООН "Нефть в обмен на еду", позволяющей Ираку продавать нефть для закупки продовольствия для своих граждан.
В конце сентября, через несколько дней после того, как президент Владимир Путин озвучил участие России в войне Запада с терроризмом а Белый дом начал выражать озабоченность по поводу Ирака, Багдад объявил о планах предоставить российским компаниям контракты еще на $40 млрд, как только санкции ООН будут сняты.
Ирак также оказывал знаки внимания российским политикам, организуя им поездки и предоставляя другие стимулы; откровенный националист Владимир Жириновский нанес несколько визитов.
"Вполне можно говорить о том, что в России существует сильное проиракское лобби",— заявил Алексей Митрофанов, депутат парламента от Либерально-демократической партии Жириновского. "Так же как в США есть протайваньское лобби".
На прошлой неделе, когда американские стратеги взвешивали возможность смещения господина Хусейна, иракский вице-премьер Тарик Азиз (Tariq Aziz) находился в Москве. Он вернулся в Москву на следующей неделе после переговоров в Китае, однако улетел, не встретившись ни с кем из высших должностных лиц.
Во время одного из предыдущих визитов министр Иностранных дел России Игорь Иванов заявил, что Россия и Ирак единодушны в своем отношении к экстремизму и терроризму, и что поддерживаемые Америкой санкции против Ирака приводят к результатам, обратным ожидаемым, и должны быть сняты. Более явно он сказал, что Россия совершенно против "начала или распространения антитеррористической операции в любую произвольно выбранную страну, в том числе и в Ирак".
Кремль предлагает несколько дипломатических аргументов в защиту своей позиции: в частности, США вышли за рамки мандата ООН в отношении Ирака, а также то, что сведения о том, что Ирак разрабатывает оружие массового поражения или поддерживает терроризм, являются недоказанными.
Россия не говорит определенно, что господин Хусейн является ее другом, поскольку другом он не является. "Россиян и жителей Ирака не связывают эмоциональные отношения",— заявил Дмитрий Тренин, ведущий эксперт по российской международной политике московского Фонда Карнеги за мир между народами (Carnegie Endowment for International Peace in Moscow). "Это не Югославия и не Сербия. Надо говорить об интересах — весьма конкретных, легко определяемых интересах".
Эти интересы расположены по большей части в местах, подобных Западной Курне, одному из крупнейших в мире нефтяных месторождений.
Советские инженеры и бригады разведочного бурения ранее зондировали запасы Западной Курны, только в 1979 году пробурив 300 скважин для подготовки добычи нефти.
Во время войны Ирака с Ираном работы были приостановлены, а вторжение господина Хусейна в Кувейт привели в 1990-е годы к их замораживанию.
Новое соглашение по распределению добычи дало ЛУКОЙЛу право больше, чем на половину добываемой нефти на период действия контракта. Ираку достались 25%. Но Кремль тоже получил свою долю: двум российским государственным агентствам досталась еще четверть добываемой нефти в качестве выплат в погашение части долга Ирака Советскому Союзу.
Россия открыто дала понять, что она не начнет качать нефть ранее, чем будут сняты санкции. Но Ирак и здесь не преминул использовать свои рычаги: в 2000 году господин Хуссейн пригрозил аннулировать договор по Западной Курне вследствие отсутствия начала работ.
В декабре Кремль отправил в Багдад письмо с предложением о прекращении существование запретных для полетов зон, а также о возможной сделке с ООН по отмене экономических санкций в обмен на возвращение военных наблюдателей.
Кремль продолжает настаивать на возможности такой сделки, и хотя Ирак на прошлой неделе вновь отверг подобное предложение, визиты господина Азиза в Москву и Пекин практически наверняка строились вокруг достижения определенного согласия с ООН, которое бы предотвратило бы американскую военную операцию.
Никто не возьмется открыто утверждать, что он знает реальную позицию господина Путина в отношении господина Хусейна. Среди российских и американских экспертов растет ощущение того, что контроль Кремля за политикой в отношении Ирака перешел в руки российской промышленности и приверженцев советской линии как среди чиновников, так и среди парламентариев, которые все еще рассматривают Ирак как часть большой игры, целью которой является помешать установлению американского влияния.
Точно также не ясно, заботятся ли США о российских капиталах в Ираке.
Эксперты обеих сторон говорят, что здравомыслящий Кремль практически наверняка ухватится за любой предложенный США компромисс, который будет предусматривать подтверждение российских экономических интересов и возвращения невыплаченных долгов в обмен на усиление давления на господина Хусейна.
Даже господин Федун из ЛУКОЙЛа, держа в руках контракт на $20 млрд, который он не может реализовать, предполагает, что его фирма могла бы пригласить американские нефтяные компании в совместное предприятие, чтобы распределить риск проекта Западная Курна,— при условии, что санкции будут сняты. "Я не понимаю, почему невозможно обеспечить гарантии обеспечения этих интересов,— заявил господин Тренин из Фонда Карнеги (Carnegie Endowment).— Я думаю, что это вопрос переговоров".
Перевел ИВАН Ъ-ФЕДИН