Чемпионы мира-2000 в танцах на льду Марина Анисина (Marina Anissina) и Гвендаль Пейзера (Gwendal Peizerat) из Франции в прошлом году уступили свой титул итальянцам Барбаре Фузар-Поли (Barbara Fusar-Poli) и Маурицио Маргальо (Maurizio Margaglio). Однако победа французского дуэта на чемпионате Европы в Лозанне вдохновила экс-чемпионов мира на борьбу и за олимпийское "золото". Во всяком случае, МАРИНА АНИСИНА, с которой в Швейцарии встретилась корреспондент Ъ ВАЛЕРИЯ Ъ-МИРОНОВА, надеется, что в США, на виду у всего мира, судьи не позволят себе необъективности.
— Специфика вашей новой постановки "Свобода" явно ориентирована на вкус в первую очередь американцев...
— Прежде всего мы ориентировались на олимпийский сезон, полагая, что наш произвольный танец должен стать серьезным и даже грандиозным. Мы хотим, чтобы он запомнился публике и не стал простым дрыганьем. Поставили мы его летом. Однако, когда в Америке произошли эти ужасные события, подумали, что выбранные нами символы свободы продолжают быть актуальными как для американского, так и для всех остальных народов мира.— Но ведь для пропаганды свободолюбия можно было выбрать музыку более легкую для восприятия, нежели проповедь Мартина Лютера Кинга, наложенную на тревожные ритмы?
— Мы с нашим хореографом, который в свое время танцевал в труппе Михаила Барышникова, перебрали огромное количество вариантов. Но единодушно остановились именно на этом.
— В предолимпийском сезоне вас вместо Татьяны Тарасовой начала консультировать Наталья Дубова. Почему?
— Мы встретились во время прошлогоднего чемпионата мира в Ванкувере, и я сразу поняла, что Дубова действительно желает нам только добра. Летом она приезжала к нам во Францию, а потом мы ездили к ней в Америку. А раньше нас и наших конкурентов из Италии консультировала Тарасова. Однако в прошлом году она сделала свой выбор. Я слышала, будто бы Барбара поставила ей жесткое условие: или она будет тренировать только их, или нас. Меня вообще поведение Фузар-Поли в последнее время настораживает. Чересчур уж она стала агрессивная и озлобленная на весь мир. Все пытается доказать, что лучше ее никого в мире нет, и даже устраивает публичные сцены.
— Вас это сильно раздражает?
— А мне все равно. Главное, на льду мы доказали, что на сегодняшний день сильнее их.
— Вас обескуражили результаты судейской жеребьевки, из которых следует, что в бригаде, обслуживающей олимпийский танцевальный турнир, французского арбитра не будет?
— Никакой трагедии в этом не вижу. Нас с Гвендалем отсутствие французского судьи в олимпийской бригаде не выбило из колеи. Просто мы поняли, что надеяться нам следует только лишь на самих себя, и поэтому стали готовиться с утроенным рвением. Однако, не скрою, у меня есть сомнения относительно честности этой самой жеребьевки.
— Вы расстроились, проиграв финал Гран-при канадской паре Ше-Линн Бурн и Виктору Краатцу?
— Это были совсем иные, нежели Олимпиада, соревнования. К тому же проходили они в канадском Китченере, и судьи там слишком уж разыгрались в эти свои пресловутые игры. Ненавижу выступать в Канаде. Там у нас никогда не было ни одного удачного выступления. А вот предстоящий выход на лед в США меня почему-то нисколько не пугает.
— Как вы относитесь к заявлению вице-президента Международного олимпийского комитета канадца Дика Паунда о возможном исключении танцев как главного рассадника всякого рода "судейских игр" из олимпийской программы?
— Может быть, в какой-то степени он и прав. Уже ни для кого не секрет, что судьи, особенно в нашем виде, грешат безбожно и тем самым треплют нервы спортсменам нещадно. Но прежде чем делать окончательные выводы, давайте посмотрим, что покажет нынешняя Олимпиада. Мне кажется, что в Солт-Лейк-Сити судейство должно быть справедливым. Как-никак весь мир смотреть будет. Но если танцы все же уберут из олимпийской программы, она лишится самого, без сомнения, красивого вида фигурного катания. А ведь в 1976 году его "пробили" замечательные наши фигуристы Людмила Пахомова и Александр Горшков. Я, кстати, начинала тренироваться у Пахомовой.
— Покинув Россию по производственной необходимости (Марина, дочь хоккеиста Вячеслава Анисина, была чемпионкой мира среди юниоров, когда ее партнер Илья Авербух решил уйти к Ирине Лобачевой.— Ъ), вы не скрывали, что трудно приживаетесь в Лионе. А сейчас чувствуете себя француженкой?
— Во время соревнований — да. Во всяком случае, стоя на верхней ступени пьедестала и слушая "Марсельезу", я радуюсь победе французского спорта отнюдь не меньше, чем мой партнер-француз. Постоянно ощущаю также поддержку, тепло и доброжелательность французского народа и хорошее отношение президента федерации фигурного катания. Вроде бы к жизни в этой стране я уже привыкла. Но все же не могу сказать, что в душе стала француженкой до мозга костей. Все равно я выросла в России и глубоко убеждена, что к новой стране все же невозможно окончательно прирасти. Я часто приезжаю в Москву и по-прежнему ее очень люблю.
— Не боитесь за свою безопасность в США?
— Нам известно, что Франция пошлет туда свою службу безопасности. Здесь вообще к спортсменам относятся в высшей степени бережно. Так что, отправляясь в Америку, я верю, что там со мной ничего плохого не произойдет.
— Как вы дальше распланировали свою жизнь?
— Эта Олимпиада — последняя. Мы пока еще не решили, поедем ли в марте на чемпионат мира в Нагано. Однако весной обязательно отправимся в тур Тома Коллинза, потом отдохнем и подумаем о том, чем займемся дальше.
— В российской сборной нынче стало модно работать с персональными психологами. Как справляетесь со своими нервами вы?
— У меня, считаю, с психикой все в порядке. К Олимпиаде я настраиваюсь сама и чувствую себя совершенно спокойной. Во всяком случае, не испытываю даже намека на какой бы то ни было, даже самый легкий стресс. Наоборот, победа в чемпионате Европы придала нам уверенности, и, поверьте, на этом мы не остановимся. Однако я считаю, что психолог может помочь справиться с нервами. И если кто-то нуждается в подобном специалисте, ничего предосудительного в этом не вижу.
— Кому принадлежит авторство вашего фирменного элемента, когда в той или иной позиции вы везете своего партнера на руках?
— Эту поддержку придумала для нас наш прежний хореограф Шанти Рашполь, ставившая нам прошлую олимпийскую композицию. Мне совсем не тяжело исполнять этот трюк, поскольку веса Гвендаля я совсем не чувствую — помогает скорость и особенные технические приемы. В воде ведь тоже можно легко поднять несоизмеримый с собственным весом груз? Примерно такое же ощущение возникает и у меня. Я даже на тренировке Гвендаля ни разу не уронила. Сначала, не скрою, было непривычно — надо было поймать этот момент. Но моему партнеру, даже несмотря на его удивительную растяжку, намного тяжелее находиться в определенной позиции, чем мне его везти.
— А как морально ощущает себя французский мужчина на руках русской женщины?
— В балете и танцах подобные поддержки давно уже практикуются. Так чем же мы хуже?
— Ирина Лобачева и Илья Авербух честно признались, что если бы были простыми зрителями, а не вашими конкурентами, то болели бы только за вас...
— Во время соревнований я не смотрю, как катаются другие, и сконцентрирована только на себе.