В Концертном зале имени Чайковского показали "Вертеп", коллективно сотворенный ансамблем Татьяны Гринденко Opus post, древнерусским ансамблем Андрея Котова "Сирин", Ансамблем ударных Марка Пекарского, оркестром "Гнесинские виртуозы" и рок-группой "Вежливый отказ" на музыку народного композитора Павла Карманова, автора самых сладких и самых вкусных звуков в российской телерекламе.
По мысли продюсера и собственника Творческого центра "Дом" Николая Дмитриева, обозвавшего себя в вертепной программке "мастером церемонии", цель организаторов "Вертепа" — восстановить светлый смысл Рождества, преисполниться праздничной радости и воспеть ее всеми способами. Способов оказалось воз и маленькая тележка. Над сценой висели сверхпримитивные примитивы Теодора Тэжика: голуби, мишки, лисички, "снятые" с народного лубка. На ступенчатом подиуме высился трон царя Ирода. А позади исполнителей, закрыв собой пол-органа,— желто-красное экспрессионистское полотно, покрывавшееся сполохами нервного света, а под конец словно залитое солнечной желтизной.
В основе, как и полагается, народная драма "Смерть царя Ирода". Этот рождественский канон, в незапамятные времена принятый на Руси для балаганных представлений, в последние годы гораздо чаще разыгрывался в домашне-кукольном варианте обладателями так называемых вертепных ящиков. В "Проекте О.Г.И." проходят фестивали семейных вертепов, убеждающие в искреннем отношении к рождественской сказке продвинутой части современных москвичей от трех до тридцати трех лет.Судя по электорату, пожелавшему приобщиться теперь уже не к кукольной, а к концертной модели вертепа для взрослых, возрожденное действо обрело вторую жизнь, потеснив даже такой новогодний фетиш, как "Щелкунчик" Чайковского. Похоже, никто уже не нуждался в пересказе истории про Марию и старца Иосифа, про младенчика Иисуса и Вифлеемскую звезду, про волхвов, славящих Спаса, и про Ирода с воинами, прободевших утробу сына Рахили, да тут же и наказанных смертью грядущею. Более того, можно говорить о свободе обращения с традиционным и свежесочиненным материалом на эту тему.
Коллектив авторов и исполнителей, не скрываясь за традиционной маской анонимов, действовал всяк в своей манере. Сиринцы перекликались мужеско-женскими хоровыми антифонами, вещали нежным гласом ангела Господня, заводили куплеты пещерного гимна, наслаивая песенный фольклор поверх голливудских валторн Юрского периода, заводных ритм-секций "Вежливого отказа" и весело заходящихся минималистским зудом струнных ансамблей.
Мистическое нагнеталось электроникой, усиленной таинственным шумом гонгов. Христианское — шествиями с иконой Богородицы под древние календарные песни. Истина глаголила устами младенца — мальчугана, читавшего Святое писание. Современность вторгалась адреналином радостно-эстрадных аранжировок Павла Карманова, на фоне которых лондонские филармоники с аранжировками песен "Битлз" отдыхают.
Идея компоновки всего играемого, говоримого, поющегося и плачущегося отсылала к опыту, полученному большинством вертепных исполнителей в самом радикальном коллективном проекте последнего времени — прошлогодних "Страстях по Матфею-2000", объединивших пафосом сообщного поклонения Баху 32 современных поэта, композитора, видеоартиста, две танцевальные арт-группы и 160 музыкантов-исполнителей. Можно говорить, что после тогдашнего пятичасового бдения его продолжатели-вертепщики усовершенствовали динамику монтажа, ужали амбиции участников и проклеили эклектичную базу актуальных искусств глобальным эффектом мажора, поднятого композитором Кармановым на самую что ни на есть праздничную высоту.
ЕЛЕНА Ъ-ЧЕРЕМНЫХ