Оригинальное название картины переводится как "Поверхностный Хэл". Этот самый Хэл — типичное воплощение того, о ком говорится во второй части пословицы "Любовь зла...", намекающей не столько на противоестественную склонность к парнокопытным, сколько на ограниченность выбора среди человеческих особей. Как и все козлы, Хэл этой ограниченности не ощущает. Не обладая ни блестящей внешностью, ни обаянием, ни умом, ни богатством, он тщетно гоняется за красавицами фотомодельных параметров, и каждый новый отказ повергает его в искреннее недоумение. Мысль о том, что, вероятно, стоит несколько снизить планку, его козлиным мозгам недоступна. Но однажды он застревает в лифте с известным телевизионным экстрасенсом, который что-то у него в голове переключает, после чего герой перестает замечать женский экстерьер и начинает ценить в бабах исключительно "интерьер" — красоту внутреннего мира.
Тех из зрителей, которые никогда не наблюдали ничего подобного в реальности и уверены, что такого не бывает, фильм братьев Фарелли не переубедит. Хотя бы потому, что внезапное расширение сознания поверхностного Хэла описано в такой же сказочно-фантастической манере, как, например, чудесный дар читать женские мысли, приобретенный героем Мела Гибсона (Mel Gibson) в комедии "Чего хотят женщины" (What Women Want). Простодушные и поверхностные братья Фарелли не знают, каким еще способом можно передать внутреннюю красоту, кроме все тех же атрибутов красоты внешней — стройной фигуры и смазливой физиономии. Они подсовывают Хэлу девушку с внешностью Гвинет Пэлтроу (Gwyneth Paltrow) и предлагают зрителю конвенцию: мы должны поверить, что только герой видит в ней красавицу, а остальные персонажи — 130-килограммовую тушу, для которой чересчур лестно даже внимание такого ублюдка, как Хэл.Вообще-то само по себе зрелище Гвинет Пэлтроу, одетой в специальный утолщающий костюм, обладает достаточно высоким развлекательным потенциалом. Правда, на протяжении почти всего фильма героиню в толстом варианте заменяет дублерша на общих планах, а "разжиревшее" лицо кинозвезды появляется только ближе к финалу. Вот если бы братья Фарелли по-настоящему раскормили Пэлтроу, ну не до 130, но хотя бы до 90 килограммов, а ее партнером был бы не малоизвестный уродец Джек Блэк (Jack Black), а какой-нибудь головокружительный Джуд Ло (Jude Law) или Джонни Депп (Johny Depp), и он бы постепенно на экране влюблялся в кошмарную жирдяйку вместе со всеми зрителями,— это действительно заставляло бы задуматься. Но возиться со всем этим психологизмом трудно и муторно, братья Фарелли и не стали. К тому же, ударившись в доброту, они практически отказались от юмора. Пафос их предыдущих работ сводился к тому, что можно и нужно смеяться над всеми, а особенно громко над неграми, умственно отсталыми и инвалидами. Теперь вдруг выясняется, что смеяться нехорошо даже над толстыми, то есть над людьми, которые в своей "инаковости", как правило, сами виноваты. Героиня Пэлтроу уж точно, потому что беспрестанно жрет. Но потешаться над ней не моги, даже когда она сваливается со сломавшегося стула и ее юбка задирается до ушей или прыгает в бассейн, который выходит из берегов. По разительному контрасту с предыдущим творчеством Фарелли робкие и какие-то политкорректные гэги рассчитаны не на утробный хохот, а, наверное, на скупую мужскую слезу.
На самом деле такая слеза на чьей-нибудь щетинистой щеке, может, и блеснет. "Любовь зла" не очень справляется с доказательством гипотезы, что жирных женщин тоже можно любить, потому что они добрые внутри. Зато в этом фильме (который мог бы называться "Чего хотят мужчины") худая Гвинет Пэлтроу воплощает вековую мужскую мечту — роскошная блондинка чувствует себя безобразной, имеет стремящуюся к нулю самооценку и оттого готова носить на руках любого козла.