Щербинский суд Москвы оштрафовал водителя внедорожника Gelandewagen Абдувахоба Маджидова на 15 тыс. руб. Как сообщает агентство «Интерфакс», суд признал его виновным в пяти правонарушениях за неуплату административных штрафов. 22 мая Маджидов вместе с сыном вице-президента нефтяной компании ЛУКОЙЛ Русланом Шамсуаровым и друзьями устроили гонки с машинами ДПС на Ленинском проспекте. О том, почему эта история все еще привлекает внимание общественности, рассуждает журналист Виктор Лошак.
Фото: Павел Кассин, Коммерсантъ / купить фото
То телевидение показывает, как мажоры отбывают 15 суток, то Маркин, а за ним буквально вчера глава московского УВД Якунин говорят о нетерпимости к случившемуся. Дети богачей на очень дорогих и очень быстрых машинах попадались и раньше — убивали насмерть прохожих, калечили других шоферов и пассажиров, не подчинялись полиции, но почему-то именно эта троица (Шамсуаров, Маджидов и Устов) с юной девчушкой, владелицей сразу трех дорогих машин, стала, что называется, у всех поперек дороги.
Конечно, эти были уникальны тем, что даже и не представляли, будто у них могут быть какие-то неприятности. Иначе, наверное, не вели бы онлайн-репортаж о своей гонке с милицией по тротуарам и газонам ночного города. Сами себя заложили…
И вот, наверное, главная причина обостренного отношения к этому приключению мажоров — вовсе не национализм или сочувствие милиции (будь хулиганы потише и без огласки, все могло бы закончиться очередной взяткой) – нет. Просто в кризис, когда все беднеют и раздражены, такая наглая демонстрация богатства и кастового превосходства вызывают гнев даже у тех, кто, может быть, раньше пошутил или посмеялся над «квартетом придурков».
Кризис вообще обостряет и без того больной для России разговор об этике богатства. Ведь и весь скандал с нежеланием петербуржцев называть мост именем Ахмата Кадырова к Ахмату Кадырову, как мне кажется, никакого отношения не имеет. Это был смелый, преданный России человек, повернувший вспять войну. На протесте против названия скорее сказалось то, в какой роскоши и политической самобытности предстает в России образ сына — нынешнего главы Чечни.
Нельзя не считаться с одним из парадоксов отечественной жизни: российское общество, вроде принявшее рынок и все его социальные издержки, продолжает чувствовать фантомные боли по равенству и справедливости. В любом случае у общества, как и у человека, должно быть достоинство. И только больной может думать, будто у него есть исключительное право это достоинство не уважать.