Андрей Камин о том, почему в благополучных странах количество суицидов не меньше, чем в отстающих: «Нам кажется, что впереди паровоза бежит ювенальная юстиция в Скандинавии, но это скорее реакция на эти ситуации. Насчет Прибалтики — мне написали люди из Литвы, говорят, что там ситуация хуже, чем в России, в отношении суицидов. Для них это было открытием, потому что они живут в благополучной европейской стране. Есть такая причина этнокультурная: есть определенные народы — это народы финно-угорские, палиазиатские. У нас, например, на Чукотке очень высокий уровень суицидов, еще группа народов, которые в Сибири проживают, которые склонны к этому. Прибалтика — место проживания финно-угорского народа, Эстония такая страна. Есть особенности культуры — почитайте мифы. Мне удмурты рассказывали, что в их сказках очень часто герои подобные действия совершают. Вы вспомните хоть одну русскую сказку, где герой кончает с собой? Я не смог. Для меня это не генетическая предрасположенность, это скорее некий культурный аспект».
О том, как помочь детям: «Поговорите со своими детьми, поинтересуйтесь, где они находятся. Очень часто ребенок сигналит об этом, и эти сигналы часто носят косвенный характер: например, ребенок оставляет свою социальную сеть, запароленную, открытой специально на определенной странице — родитель может подойти и просто увидеть. Тема смерти, тема суицида настолько в нашем обществе табуирована, что родители не замечают даже совершенно открытых сигналов, когда дети всячески показывают. Как раньше они оставляли открытые дневники в том месте, где их подобные переживания были, так, чтобы родители могли случайно прочитать. И многие щепетильные люди очень часто закрывали их в этом месте. И сейчас часто эти сигналы явны и очевидны.
Поговорите с детьми — это самое простое, что вы можете сделать. Если вы не готовы — многие понимают, что они не психологи и не готовы обсуждать тему смерти, тем более тему самоубийства, — поговорите со специалистами. У вас есть помощники — вы точно так же можете протянуть руку, взять и позвонить. Если вам не смогут ответить по телефону, вам порекомендуют обратиться куда-то дальше — и у вас появится много союзников. Такие союзники не обязательно психологи. Когда мы беседуем с детьми в школах после таких ситуаций, дети всегда называют три группы. Это близкие — всегда есть авторитетные люди в вашем окружении из числа родственников, близких или знакомых этого ребенка, которых можно использовать как союзников. И третий момент — есть просто авторитетные взрослые, которые для ребенка важны. Я наблюдаю, как сейчас пытаются привлекать к антисуицидальным кампаниям разного рода кумиров молодежных. Это очень правильная политика, потому что, когда эти люди говорят про то, что нужно выбирать жизнь, нужно быть стойким, нужно быть готовым к испытаниям, это гораздо эффективнее для молодых людей, чем мои самые замечательные увещевания».