В эти тревожные минуты, когда я пишу эту заметку, моя жена говорит мне, что у нас в доме кончилась картошка. Также она говорит, что семь месяцев и три дня назад я обещал отвести ее в ресторан. Но, несмотря на все эти глубоко трагические обстоятельства, я не склоняю головы и не робею перед судьбой, а лишь крепче стискиваю зубы, ибо передо мною — задача государственной важности. Я должен рассказать своей стране правду о Василии Овидиевиче Горчакове, которого вы видите на нарочно сделанной журналом "Автопилот" фотографии.
Если вы сейчас скажете, что понятия не имеете, кто такой этот Василий Овидиевич Горчаков, я, наверное, с горя поеду-таки за проклятой картошкой, а это, сами понимаете, бесчеловечно. Но я все-таки верю, что вы, конечно, знаете, кто это такой. Ведь Горчаков всеобщ, как воздух и диспансеризация. Василий Овидиевич — это наше трудное половое созревание, это наш кошмар на улице Вязов, это наше кожаное лицо-7 и распиливание механической пилой в Техасе-8 одновременно. Более того. Василий Овидиевич Горчаков — наша кровь. Вернее, первая кровинушка Сильвестра Сталлоне. Короче, Василий Овидиевич Горчаков — один из трех знаменитых переводчиков-синхронистов, которые уже лет десять подряд переводят на русский язык американские фильмы для российского пиратского видеорынка.
Читайте же правду об этом грандиозном человеке, его машине и разных удивительных приключениях. Читайте скорее, пока моя жена не вспомнила, в какой именно ресторан я ее обещал отвести семь месяцев и три дня назад.
Для начала давайте вообразим себе следующую художественную картину. Перед нами как на ладони — Василий Овидиевич Горчаков. Перед ним на столе — салат из помидоров, тарелка с холодцом, черный хлеб, два огурца и вилка. Рукой он тянется к закуске. На руке ножом вырезано слово "Аня" (я, кстати, все время забываю спросить, сам он это сделал или все-таки жена Аня). Глаза Василия Овидиевича наполнены тревогой за судьбы человечества, поскольку на столе явно не хватает рюмки. Так и хочется написать, что этот мощный человечище, гуманист и просветитель, с которым мы сейчас начнем общаться, родился и вырос в семье электрика и доярки.
Но правдивая душа журналиста не позволяет так сильно лгать читателю. Василий Овидиевич Горчаков родился и вырос в семье знаменитого советского разведчика Овидия Горчакова, ставшего прототипом не менее знаменитого майора Вихря. Полученное воспитание позволило мальчику Васе поступить после школы в Военный институт иностранных языков и с треском оттуда вылететь за систематическую неуспеваемость и злостное употребление спиртных напитков.
Таким образом, Родина не смогла научить Василия Овидиевича пытать пленных иностранцев. Это обстоятельство, однако, не расстроило юношу, и он закончил гражданский институт иностранных языков. Там он, правда, запомнил только один зарубежный язык — английский. Но запомнил его так хорошо, что как только в страну стали попадать фильмы, озвученные на этом языке, Василий Овидиевич сразу кинулся их переводить.
Он делал это на кинофестивалях, дома, во дворе, в подъезде и во всех подворотнях улицы Горького (ныне — Тверская), где он тогда проживал. За всю свою плодотворную творческую жизнь Василий Овидиевич перевел с английского и обратно все, включая, как мне кажется, перекидные календари. Временами я даже думаю, что он перевел на русский язык фильм "Чапаев". Но, разумеется, не только за эти достижения Родина чтит Василия Овидиевича Горчакова. Он, собственно, дорог своей стране несколькими выдающимися достижениями.
Во-первых, Василий Овидиевич Горчаков первым в мире доказал, что лошадь легко переносит запах алкоголя, поскольку, работая в свое время каскадером на "Мосфильме", он регулярно управлял животным в нетрезвом состоянии. Во-вторых, Василий Овидиевич Горчаков — первый человек на планете, которого на городском пляже в Сочи в ногу укусила змея. И наконец, в-третьих, Василий Овидиевич Горчаков — единственный на свете водитель, который в середине семидесятых годов, управляя папиным автомобилем "Жигули" третьей модели, напал на мирно припаркованный асфальтоукладчик и сдвинул его с места на полтора метра.
— Он оказался в ненужное время в ненужном месте, — говорит Василий Овидиевич, так и не оставив мне холодца, который я очень хотел съесть. — Я совершенно не планировал встречи с ним. У меня в это время проходила молодость. Две девушки сидели в машине, настроение было приподнятым, а тут — асфальтоукладчик. Сейчас, вспоминая пережитое, я думаю, он стоял в засаде и собирался испортить мне жизнь.
— У него получилось?
— Ну, не все. Хотя, конечно, он победил. Он навсегда сломал папин автомобиль, сильно повредил одну девушку, а вторая буквально вылетела из нижнего белья. Я отделался ушибами и легким испугом, но это все равно была громкая история. Приезжал лично дежурный по городу. Почему-то во всем обвиняли меня.
— Да, это странно. Кстати, позвольте полюбопытствовать — сколько асфальтоукладчиков на вашем счету?
— Один. Кажется, я им тогда дал хороший урок, и они меня теперь побаиваются.
— А автомобили вас, Василий Овидиевич, не побаиваются?
— Нет. Автомобили меня любят. У меня их было три. Папин не считаем. Была у меня "трешка", потом — красная "шестерка", а теперь вот "Ауди-80". Особенно я дорожил красной "шестеркой". Я даже как-то жил у нее в багажнике. То есть буквально поругался с женой Аней и пошел спать в багажник. Там мне было хорошо. Плохо было только выбираться, поскольку, когда трезвым просыпаешься в багажнике, довольно быстро понимаешь, что ключ некуда вставлять. Хорошо, что у меня тогда одного заднего фонаря не было — руку я просунул на улицу и вышел на свободу.
— С чистой, я надеюсь, совестью?
— Вряд ли. Я машины стараюсь не мыть. Я предпочитаю, чтобы не я за ними ухаживал, а они за мной. Когда я от машины не чувствую ласки, я очень расстраиваюсь.
— А-а-а! Помню, помню. Расскажите же, Василий Овидиевич, ту историю, как вы расстраивались, когда у вас угнали эту красную "шестерку"-то...
— Это был драматический случай. Утром я вышел на улицу — а ее нет. Я очень расстроился. Хотел в милицию заявлять. Но, правда, часа через три нашел ее в соседнем дворе. Я ее сам туда поставил. Просто забыл. Память человеческая — такая хрупкая вещь. Я вообще весь этот день пытался вспомнить: как я сам домой-то попал? Так, кстати, и не вспомнил.
— Вася, а ты, похоже, убийца за рулем. Тебя часто останавливают на улицах столицы органы охраны правопорядка?
— Часто.
— А за что?
— А ты догадайся.
— Догадался. Тогда рассказывай многочисленные истории о своей необычайной доблести.
— Рассказываю. Останавливает меня однажды один орган охраны правопорядка и говорит в том смысле, что от кого-то пахнет алкоголем. Я тогда, естественно, говорю, что не от меня. Он сразу грустный такой стал, расстроился и говорит: "Ну, значит, это — от меня". И отпустил.
— Так не бывает.
— Бывает, бывает. Вот я еще расскажу. Давно, правда, было. Дернуло нас как-то ночью ехать купаться на Ленинские горы. Сильно тогда посидели. В общем, полная машина народу, я за рулем. Все нарушили, спустились к Москве-реке, искупались, я почти голый сажусь за руль, еду, а тут, понятное дело, дядя милиционер. Врать бесполезно. Я тогда говорю: арестовывайте меня, но только давайте людей обратно отвезем. Приехали. В квартире народ гуляет, веселье, а тут такое горе: арестованного привезли. Я говорю дяде милиционеру: видишь, какое горе у нас. Давай я еще выпью, чтобы уж наверняка все анализы показали, что я преступник. Он говорит: валяй. К утру, когда про него вспомнили, он уже грустный совсем был, в уголке сидел. Отвези, говорит, меня обратно, я устал. Я говорю: ну, может, еще рюмочку выпьешь? Нет, говорит, я на службе. Отвез я его тогда обратно, в его "стакан". Он меня благодарил, но клятву взял, что я больше так не буду. Я поклялся.
— И как с выполнением клятвы?
— Выполняю. Только напиши, что это мое официальное заявление для прессы.
— Василий Овидиевич, раз вы уже перешли на язык официальных заявлений, то сделайте это развернуто. А то, благодаря тому, что вы уже тут наговорили, национального героя из вас не получается. Сплошной нетрезвый образ жизни.
— Понял. Граждане, помните: нетрезвый образ жизни — тяжкий общественный порок. Управление автомобилем в состоянии алкогольного опьянения ведет к трагедиям на дорогах и является грубейшим правонарушением. Удерживайте себя и своих товарищей от преступной халатности за рулем! Нормально?
— Нормально. Теперь расскажите о своих творческих планах.
— Планирую постепенно прекращать с переводами видеофильмов, поскольку уже, честно говоря, начинает надоедать. Поэтому я собираюсь стать телевизионной звездой. Уже имею свою телепередачу про кино "ВГиК" (Василий Горчаков и Компания) на РТВ. Возможно, вскоре у меня будет еще одна часовая развлекательная программа на одном из центральных каналов, благодаря которой я прославлюсь и стану знаменитым кинокритиком. А став знаменитым и сказочно богатым, куплю себе новую "Ауди", потому что эта машина мне нравится, а также велю жене Ане делать побольше холодца, потому что он мне нравится еще больше.
— Тогда желаю вам, Василий Овидиевич, больших творческих успехов. Страна будет переживать за вас. Особенно в те минуты, когда вы будете выезжать на ее бескрайние просторы за рулем принадлежащего вам автомобиля. Аминь!
Это конец заметки. Я пошел за картошкой.
Сергей Мостовщиков
PS. При подготовке этого материала использовано 500 миллилитров водки "Праздничная" производства Московского завода "Кристалл".