С лета прошлого года Диана Карапетян, можно сказать, живет в больницах. Сначала в Ереване, где они с мамой были в гостях и где у девочки проявилась эта злая болезнь — миелобластный лейкоз. Потом в Петрозаводске, где они прописаны. Потом в Петербурге, в НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р. М. Горбачевой. Учиться Диана пока не может. Любимых отца, брата и сестру не видит. Общение ограничивается такими же больными ребятишками. Общаться с родными, друзьями ей помогает смартфон.
Фото: Василий Попов, Коммерсантъ
Знаю, какой-нибудь бдительный гражданин или гражданка воскликнет, а то и гневное письмо пришлет: прежде чем о помощи просить, надо было продать дорогую игрушку! Но для Дианы это и игрушка, и друг, и помощник. А то и учителя заменяет. Иногда заменяет даже альбом для рисования — девочка показывает мне, как умеет рисовать пальцем прямо по экрану. А рисовать она очень любит.
— Любишь и хорошо рисуешь? — уточняю у Дианы.
Девочка ограничивается неуверенным кивком. Мы только начали разговор, она пока стесняется.
— Понятно, тебе самой нравится. А другим?
Диана смотрит на маму. Гаяне говорит:
— Нам всем тоже нравится, она молодец. Покажи принцессу.
Диана находит в смартфоне фотографию своего рисунка. В самом деле, принцесса очень хороша!
Мы разговариваем в институтском коридоре, около кабинета директора. А вот и сам директор, профессор Борис Владимирович Афанасьев. И он, и все, кто проходит мимо, улыбаются Диане, приветливо здороваются с ее мамой.
— Это какие-то такие люди...— тихо говорит мне Гаяне,— я таких нигде больше не видела. И не только врачи — медсестры, нянечки. Все как будто твои родные!
Наши читатели уже однажды пришли на помощь этой девочке. Высокодозная химиотерапия спасла Диану, но не обошлось без опаснейших осложнений. С грибковой инфекцией, атаковавшей печень, удалось справиться с помощью дорогих лекарств, оплаченных жертвователями Русфонда. "Сказать спасибо - значит ничего не сказать,— написал нам Тигран, папа Дианы.— Вся наша семья благодарна всем добрым людям, кто оказал нашей дочери помощь, храни вас Господь. Вы подарили нам и нашей доченьке шанс на будущее, подарили жизнь... Сейчас мы смотрим на все другими глазами, вокруг столько добрых, отзывчивых людей, неравнодушных к беде маленького человечка, который начинает жить". Тигран сейчас в Ереване, он не просто работает — вкалывает чуть ли не круглые сутки, ведь лечение стоит дорого.
Диана оттаивает, поднимает на меня глаза, улыбается. И все равно больше помалкивает. Гаяне объясняет: "Стесняется, что плохо говорит по-русски. Она ведь почти и не училась, только первый класс успела пройти".
— Тогда давай общаться письменно,— предлагаю.
Диана пишет на смартфоне... Я узнаю это слово, хотя и не сразу. Она хотела со мной поздороваться.
Гаяне смеется:
— Двойка тебе по русскому языку!
— Твердая двойка,— поддакиваю я.
Диана тоже смеется и просит маму исправить. Потом переходит на текст попроще: "Привет мой". Я беру у нее смартфон, пишу: "Кому?" Отвечает: "Брату".— "Как брата зовут?" — "Левон".— "Кто он?" Диана просит помощи у мамы. Гаяне говорит:
— Он студент, учится в художественном институте.
Диана пишет: "Я лублу..." Гаяне показывает ей букву Ю. Девочка пишет заново: "Я люблю брата".
Болезнь отступила, но в костном мозге по-прежнему есть опухолевые клетки. И это значит, что не обойтись без трансплантации костного мозга. Брат и сестра в доноры не подошли, нужно искать в международной базе. Поиск считается не лечением, а услугой, потому государством и не оплачивается. А смартфоны и православные крестики на шеях — вот и все богатства в этой семье.
— Как ты думаешь, какого донора тебе найдут?
Диана поднимает к потолку черные глаза и пожимает плечами.
— Может быть, это будет немец? Или англичанин?
Девочка задумывается.
— Или грузин?
Тут Диана с Гаяне прямо взрываются от смеха. Наверное, вспомнили одну из сотен смешных и неизменно добрых историй про грузин и армян.