На московские экраны выходит фильм "Человек, которого не было" братьев Коэнов. Формально его режиссером считается Джоэл Коэн (Joel Coen), продюсером — Этан Коэн (Ethan Coen), а соавторство обоих как сценаристов скрепляет этот поистине братский союз.
Парикмахер Эд — калифорнийский цирюльник. Живет себе в городке Санта-Роза, стрижет клиентов и тихо страдает, оттого что его жена спит со своим начальником. Соблазн приходит к Эду в образе посланца прогресса — кокетливого коммивояжера из Сакраменто, который ищет инвестора в своей проект под названием "Сухая чистка". Эд не находит ничего лучшего, как шантажировать любовника жены и вытянуть из него необходимые на открытие химчистки $10 тыс. Деньги, отданные записному проходимцу, уходят, а вслед за ними уходят жена Эда, его репутация, честь и совесть, а потом и сама жизнь. Черный юмор этой истории нисколько не мешает развиться ни ее меланхоличной философии, ни подспудному драматизму.
Уравновешенность — главное свойство кинематографа Коэнов: недаром его уподобляют саморегулирующейся экосистеме. Даже заядлые перфекционисты не нашли в новом фильме братьев ни малейших изъянов, если только изъяном не может быть признано чрезмерное совершенство.
Совершенство прет буквально из каждого кадра. Кадры эти черно-белые, сняты так, как снимали в Америке в первые годы холодной войны, только с более мягко поставленным теплым светом. Потому и кажется, что кино сделано тогда, но сделано не Орсоном Уэллсом и не Джоном Хьюстоном, многочисленные приветы которым Коэны рассыпали по всей картине. Нет, кажется, будто фильм снят гуманоидами из будущего — так что шутка о свихнувшейся вдове, решившей, что ее муженька забрали инопланетяне не без помощи ЦРУ, вполне уместна.
Коэны и есть гуманоиды, способные клонировать и самих себя, и все ткани старого голливудского кино. Актеры: молчаливый Билли Боб Торнтон (Billy Bob Thornton) похож и на Хэмфри Богарта, и на Монтгомери Клифта; Фрэнсис Макдорманд (Frances McDormand) напоминает множество американских актрис вплоть до Джейн Фонды (Jane Fonda). Сюжет синтезирован Коэнами по образу и подобию романов Джеймса М. Кейна ("Почтальон всегда звонит дважды"), классических "черных фильмов" полувековой давности, но также гораздо более свежих продуктов братской деятельности фирмы "Коэн и К°".
Разве вам это ничего не напоминает? Ведь сюжетно "Человек, которого не было" — это почти ремейк "Фарго", а тот, в свою очередь, повторяет сюжетный ход фильма-дебюта Коэнов "Просто кровь". Неважно, что в одном случае муж заказывает жену с любовником, в другом — муж заказывает похищение жены с целью выудить выкуп, в третьем — муж шантажирует любовника и в итоге, того вроде бы и не желая, расправляется и с ним, и с женой.
Неважно, что где-то исходным импульсом служит ревность, где-то — финансовые затруднения или элементарная алчность. Всюду чайник-герой запускает адскую машину, которая в конечном счете доведет и его самого до ручки, до могилы, до электрического стула. Абсурдное мировое зло не имеет конкретного лица (один из смыслов названия "Человек, которого не было") и напоминает волосы, которые постоянно растут из нас, будучи частью нашей плоти, и которые мы с помощью цирюльника отрезаем и выбрасываем.
Фильм Коэнов — шедевр невозмутимости и минимализма — фиксирует психологические мотивы и поступки самых заурядных людей, которые оказываются невероятнее самых фантастических придумок. Посредственность героев настолько сгущена, что становится по-своему выдающейся и даже вызывает серьезные сомнения в том, можно ли считать американцев взрослыми полноценными людьми.
Формализм и эстетство Коэнов, а также каллиграфичность их стиля явлены здесь в превосходной степени: недаром в фильме несколько раз (в связи с недавней войной) упоминаются японцы. Постоянный оператор Коэнов Роджер Дикинс (Roger Deakins) избегает любимых им раньше виртуозных фокусов, когда, скажем, подвижная камера пикировала вниз, позволяя нам опуститься на точку зрения собаки, или ползающего ребенка, или человека, летящего с 46-го этажа. Уже в "Фарго" Коэны если и пользуются цветовыми эффектами, то столь элементарными, как окровавленная красная куртка на снегу. В новом фильме цвет пропадает вообще — вместе с символами и метафорами, деформациями реальности и вообще всякой условностью — если не считать краткой сцены бреда героя, попавшего в аварию.
Самый иронический фрагмент фильма — это словно бы вкрапленная в него новелла про музыкальную девочку а-ля Дина Дурбин, которой Эд пытается протежировать в карьере. Девочка на поверку оказывается бездарной, зато благодарной и, чтобы доказать это, пытается устроить благодетелю быстрый минет в машине, что непоправимым образом ведет к ДТП. Становится очевидной мера коварства, заключенная в иронической трагедии Коэнов: судьба наказывает нас не за свои, а за чужие грехи.
Наследники классического "фильм-нуара", Коэны превратили его в декадентский "арт-нуар". Издевательски плавно текущий под минималистскую музыку Картера Баруэлла (Carter Burwell) и отчасти под "Лунную сонату" Бетховена "Человек, которого не было" лишен даже тени романтизма прошлых эпох и использует их арсенал только для того, чтобы доказать его полную исчерпанность.
АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ