Помимо всех блоковедческих и бугаеведческих, а также общих историко-литературных достоинств, "Переписка Белого и Блока" — просто ценный образец жанра. Издание вышло как раз вовремя: старинный "Письмовникъ" со всеми "милостивыми государями и прочая, и прочая" уже подустарел, а изложение чувств и переживаний в режиме SMS пока не привилось. А из этого "новейшего письмовника" можно почерпнуть множество виртуозных ходов. Как начать переписку с незнакомым человеком (23-летние ровесники Блок и Белый впервые узнали друг друга по публикациям; примерно на 16-м письме Белый, никогда не видевший Блока в лицо, получил приглашение быть шафером на его свадьбе). Как перейти от "милый, милый Шура и дорогой, любимый Боря" к "милостивый государь Борис Николаевич, Ваши сплетнические намеки..." — и обратно (драматические, напряженные и даже мистические отношения друзей-врагов с вызовами на дуэль и любовными треугольниками исчерпываются не одной страницей). Как покороче отвечать на пространные автографы (Белый за словом в карман не лез и порой забывал, что его очередная "симфония" должна уместиться в конверт, Блок был более сдержан; при всей общности интересов "близнецов", они сами признавали разногласия: "Мы говорим на разных языках, то, что Вы называете 'корзинкой', я называю 'сахарницей'").
Вслед за перепиской с Андреем Белым будут изданы и другие письма Блока. Причем неоднократно: помимо лесневского 12-томника, ИМЛИ и Пушкинский дом продолжают издание полного собрания сочинений Блока в 20 томах. Правда, ПСС, начатое еще в 1990-е, хоть и дошло до "Двенадцати", пока застряло в районе пятого тома — есть риск, что ко времени завершения проекта тогдашним читателям действительно потребуется трансляция текстов Блока в режиме SMS.Символисты Белый и Блок, искренне увлекавшиеся мистицизмом и эзотеризмом, наверное, удивились бы, что российская литературная традиция не слишком охотно пошла по этому таинственному пути. Со времен Сологуба и Чулкова у нас как-то стало принято ко всякой "мистерии" добавлять "буфф". Как Воланд не мог появиться в Москве без своей развеселой свиты, так и пелевинский Чапаев не обошелся без Пустоты, мамлеевские шатуны без щекотунов и хохотушкиных, а сорокинское голубое сало — без говна. Может, так оно и лучше, но отечественный читатель такой позиции не разделяет. Поэтому "культовыми" произведениями стали у нас английский "Волхв", немецкий "Парфюмер", хорватский "Хазарский словарь", японская "Охота на овец". В этот же ряд просится и шотландец Чарлз Маклин (Charles Maclean) с романом "Страж" (The Watcher), еще одной вариацией на вечный сюжет о потерянном рае.
Но в увлекательном жанре устрашений и кошмаров все-таки важно, кто первый скажет "Волк!", потому что на десятый раз могут уже не поверить. Единственное, что пришлось как раз к 2001 году российской публикации,— апокалиптические настроения в Нью-Йорке, где происходит действие романа: персонаж возомнил себя спасителем, призванным избавить мир от зла. А вообще "Страж" устал стоять на месте и от времени стал распадаться: причем продукты распада нам уже знакомы. История Мартина Грегори, ставшего подопытным пациентом психотерапевта Сомервиля и его ассистентки красавицы Пенелопы, напоминает об экспериментах всемогущего "магуса".
Наверное, если бы "Страж", написанный в 1982 году, был переведен на русский раньше фаулзовского творения, он мог бы и у нас прославиться (от издателей узнаем, что Чарлз Маклин, когда-то работавший в журналах "Вог" и "Эколоджист", написал несколько бестселлеров и уже вошел в число "виднейших англоязычных писателей", теперь увлекается исключительно "садоводством и рыбной ловлей"). А после выхода фильма Романа Полански "Девятые врата" и у поисков всех этих раритетных старинных книг с дьявольскими картинками, и у инфернальных видений тоже не прибавилось свежести. Искушенного российского читателя уже не проймешь старомодной серьезностью Маклина.
У Маклина как раз все в порядке с детальными описаниями (чего стоят приключения одной белой коробки, которая по замыслу автора должна являться всем прочитавшим роман в страшных снах, ее герой дарит на день рождения жене, предварительно уложив туда двух убиенных собак; потом, стремясь загладить вину, он преподносит ей похожую коробочку с браслетом — чтобы объяснить, почему коробка белая, автору приходится потратить немало строчек, ведь в нью-йоркских магазинах подарки обязательно оборачивают в цветную бумагу).
Главным преступлением заблудившегося в лабиринтах собственного подсознания благополучного компьютерного дилера стало ритуальное и бессмысленное убийство двух любимых собачек: "До самого мгновения, когда лезвие электроножа оказалось у него под горлом, он продолжал есть". Когда это читаешь, так и хочется спросить персонажа: "Мужик, ты почто скотину мучаешь?" Если бы этот вопрос получал в романе ответ, а не оставался таким же риторическим, как вопрос "Кто убил Лору Палмер?", "Страж" вполне можно было бы записать в обыкновенные детективы.
ЛИЗА Ъ-НОВИКОВА
Андрей Белый и Александр Блок. Переписка. 1903-1919 / Публикация, предисловия и комментарии А. В. Лаврова. М.: Прогресс-Плеяда, 2001 (Александр Блок. Собрание сочинений в 12 томах. Том 12, книга первая. Общая редакция — С. С. Лесневский)
Чарльз Маклин. Страж / Перевод с английского В. Топорова. М.: Издательство "Независимая газета", 2001