Надежда Савченко могла корректировать огонь артиллерии и осознавала, что украинские военные стреляют по мирным жителям. Это установил Донецкий суд Ростовской области, где 21 марта проходит оглашение приговора украинской военнослужащей. Как ранее заявил судья, «виновность Савченко подтверждается изученными в ходе судебного следствия доказательствами и показаниями свидетелей». Надежду Савченко обвиняют в причастности к убийству российских журналистов и незаконном пересечение российской границы. Прокуратура просит для нее 23 года лишения свободы. Специальный корреспондент газеты «Коммерсантъ» Илья Барабанов рассказал подробности ведущей радио новостей Наталье Ждановой.
Фото: Василий Дерюгин, Коммерсантъ / купить фото
— Расскажите, пожалуйста, вначале о той атмосфере, в которой проходит оглашение приговора. Надежда Савченко по-прежнему выслушивает приговор сидя, как я понимаю? Вначале она сделала какое-то заявление на этот счет или нет? Почему так происходит, обычно же стоя?
— Вы знаете, я хотел бы вас с самого начала поправить, поскольку вопрос о виновности либо невиновности Надежды Савченко судом пока еще не поднимался, зачитывается полный текст приговора — это почти 300 страниц. Сегодня началось с того, что судья зачитывал обвинительное заключение, которое также вошло в полный текст приговора. И все фразы о том, что Савченко виновна и что ее вина установлена — это из этого документа, это еще не решение суда. После этого судья начал зачитывать показания свидетелей-ополченцев, которые принимали участие в пленении Надежды Савченко. И вот сейчас…
— Илья, извините, давайте сразу вот этот момент уточним. Потому что действительно сегодня возникла некоторая неразбериха, по крайней мере, среди информагентств и журналистов, что касается признания виновности Савченко. То есть вначале суд должен огласить, виновна или нет, а потом он оглашает, собственно, сами аргументы, почему, и приводит доводы и защиты. И обвинения. Но фраза в начале приговора должна вроде как прозвучать, виновен человек или нет. Из этого становится ясно, по крайней мере, обвинительный приговор будет или оправдательный.
— Очень часто в судах бывает так, что зачитывают, сразу оглашают резолютивную часть, а иногда даже не зачитывают полностью приговор, а только потом выдают его на руки адвокатам. В данном случае приговор читается целиком, и пока вопрос о ее виновности не поднимался. Это была ошибка наших информагентских коллег. Пока говорить о виновности Надежды Савченко преждевременно. Сейчас судья продолжает зачитывать результаты различных экспертиз, которые также присутствовали в материалах дела в качестве свидетельство со стороны обвинения. После этого ему еще предстоит прочитать материалы, которые были представлены стороной защиты. И лишь после этого, — видимо, это произойдет уже скорее все-таки завтра, чем сегодня, — суд перейдет к резолютивной части, когда он, наконец, скажет, виновна Надежда Савченко, не виновна, какой срок он ей определяет, если она будет признана виновной.
— Исходя из того, что уже прочитано, можно делать вывод о том, что приговор будет обвинительным? Те аргументы, которые приводит суд, ведь он же дает им оценку? То есть суд соглашается с позицией обвинения в том-то и том-то. Это звучит или нет?
— Мы опять-таки можем об этом только догадываться. Но скорее мы можем делать вывод, что, конечно, суд склоняется к обвинительному приговору. Во всяком случае, как отмечают защитники, все их процессуальные ходы и ходатайства, и выступления специалистов в защиту Савченко судья в своем приговоре уложил буквально в пару страниц. То есть этим аргументам он пока отвел не очень много времени. Поэтому можем скорее догадываться о том, что приговор обвинительный. Но выносить какие-то точные оценки и говорить, что она признана виновной, пока не можем.
— Можно сказать, что суд нарушил привычную схему судебных заседаний, вынесения приговора, когда озвучивается эта фраза, так называемая резолютивная часть, и потом уже полная версия приговора читается, правильно? То есть резолютивная часть оставлена на финал?
— Да, тут все оставлено на финал. Более того, здесь вообще много чего нарушается сегодня. В Донецке предприняты какие-то беспрецедентные меры безопасности из-за этого приговора. До сих пор перекрыта вся центральная улица. Более того, тут еще возникает постоянно путаница из-за того, что полиция, судебные приставы делают со своей стороны все возможное, чтобы не пустить в суд журналистов. То есть ладно не пускают в зал, где зачитывают приговор, но часть коллег не может попасть даже в те залы, где идет видеотрансляция, хотя передают, что места там есть. Но приставы говорят, что суд забит, мы больше никого не пустим. Честно говоря, на протяжении всего процесса, я езжу сюда полгода с сентября, отношение к журналистам было вполне спокойное и доброжелательное, но на приговор решили как-то максимально усложнить работу журналистов.
— А там нет никакого куратора? Есть пресс-секретарь в судах, который может поспособствовать решению этого вопроса или нет, или здесь вот каждый сам за себя?
— В том-то и дело, что на протяжении всех этих 6-7 месяцев, что мы сюда ездим, представитель суда, который отвечает за работу с прессой, был вполне доброжелателен к журналистам. А сегодня она всячески скрывается, не выходит на связь, судебные приставы со своей стороны, — видимо, дано такое указание сверху, — стараются максимально не пропускать журналистов.
— Вам удалось побывать сегодня хотя бы в комнате для трансляций?
— Буквально несколько минут. Потом я выскочил на эфир, и больше туда опять уже снова не пускают. Не пропустили в суд пресс-секретаря Петра Порошенко Ярослава Цеголко. Как мы знаем, на границе развернули уполномоченного президента Украины по вопросам мирного урегулирования ситуации на Донбассе Ирину Геращенко. То есть тут все довольно тяжело сегодня.
— А как себя ведет сама Савченко, с чего мы начали, она выслушивает приговор сидя. Расскажите подробнее о ее поведении и о том, что говорят ее защитники.
— Защитники говорят, что она спокойно относится к этому приговору, поскольку не воспринимает его всерьез, не признает этот суд, называет его судилищем. Она не намерена подавать апелляционную жалобу, чтобы не затягивать всю эту судебную процедуру, ожидая, что как только приговор дочитают, в течение 10 дней он тогда должен вступить в законную силу, и после этого, видимо, как рассчитывает госпожа Савченко, ее защитники могут заработать какие-то процедуры по ее обмену.
— А что касается самой процедуры в суде, ее поведения в суде, почему она сидит, а не стоит?
— На протяжении всего этого суда, скажем так, еще в процессе представления доказательств она демонстрировала уважение к суду, когда суд вошел в свою финальную стадию, обвиняемая сразу заняла позицию, что она этот суд не признает, что уважать его она не намерена. Мы помним, какой жест она показала судьям в тот момент, когда они пару недель назад перенесли ее последнее слово. Поэтому, в общем, ничего удивительного.
— А какой жест, средний палец, та знаменитая фотография?
— Да, это именно тот случай. Поэтому такое ее демонстративное пренебрежение к суду здесь не является сюрпризом, это, в общем, была ожидаемая история.
— Есть ли группа поддержки в городе, родственники Савченко, ее знакомые, которые поддерживают?
— В Донецк приехала группа народных депутатов от «Батькивщины», приехал Ярослав Цеголко, который в первой половине дня еще был в суде, а потом ему тоже отказали в том, чтобы пропустить в здание суда. С раннего утра напротив здания выстроился пикет каких-то молодежных активистов, которые стояли с портретами погибших журналистов ВГТРК и с плакатами в поддержку обвинительного приговора, они настаивали на том, что Надежда Савченко должна быть осуждена. Но они простояли буквально пару часов и ближе к обеденному перерыву куда-то исчезли, и сейчас у здания суда никаких акций не проходит.