Европа находится на грани гуманитарного кризиса в связи с притоком мигрантов. Об этом заявил официальный представитель Управления верховного комиссара ООН по делам беженцев Эдриан Эдвардс. Он подчеркнул, что ряд государств ЕС, в частности Греция, сталкивается с массовым притоком мигрантов, в то время как страны Старого Света устанавливают новые ограничения на внешних рубежах. Глава российского МИД Сергей Лавров также прокомментировал ситуацию с мигрантами в Европе. Он отметил, что в ЕС нет единой позиции по урегулированию этой проблемы. Лавров подчеркнул, что для этого нужно устранять конфликт на Ближнем Востоке, а не пытаться отгородиться от беженцев. Декан факультета международных отношений и зарубежного регионоведения РГГУ Ольга Павленко обсудила тему с ведущей «Коммерсантъ FM» Инной Владиной.
Фото: Alexandros Avramidis , Reuters
— Это впервые за последнее время, когда ООН заявили о том, что Европа находится на грани гуманитарного кризиса. В чем он выражается? Согласны ли вы с такой формулировкой?
— Абсолютно согласна, и наш министр иностранных дел абсолютно прав. Вещи нужно называть своими именами. Действительно надвигается системный гуманитарный кризис. А причин несколько. Первая, и самая важная, то, что Европа, Европейский союз буквально балансирует между коллективными, так называемыми ценностными, ориентациями и этой контролируемой демократией, когда все обязаны починяться решению общего центра и прагматичным двусторонним подходом, который связан с идеей защиты своего суверенитета и своих национальных интересов. И вот эта разбалансированность современной системы приводит к тому, что Европейский союз пока ищет, но не находит общего ответа на возрастающие вызовы, связанные с миграционным вопросом.
Проблема заключается в том, что на уровне прагматиков — министров обороны, на уровне НАТО, на уровне людей, которые принимают жесткие решения, идеи найдены и траектория прочерчена. Это депортация беженцев, которые не связаны с землями, где проходят горячие конфликты; депортация экономических мигрантов; это очень жесткое квотирование их в Европейском союзе; это сокращение пособий и беженцам, и детям, которые остались на родине. И это тот подход, который демонстрирует Великобритания достаточно жестко и четко. И это находит понимание в среде европейских прагматичных политиков.
Но, с другой стороны, есть и очень серьезная либеральная позиция, что всех беженцев надо принимать и поддерживать, Европа ответственна в том, что конфликты эти развернулись, поглощает мирное пространство, и людей, выброшенных из мирной жизни, Европа должна принять, приютить и дать им кров.
Эти две позиции — прагматичная, ориентированная на проблему европейской безопасности, и либерально-гуманитарная — пока не вошли в общее русло.
— Но по ощущениям, по тому, как все развивается, и как усиливаются позиции тех, кто прагматично думает, мне кажется, они не сойдутся, и в этом смысле кризис действительно близок, кризис вообще в Евросоюзе, угроза расхождения стран.
— Вы абсолютно правы, Инна, пока консенсус не найден, и этот поиск решений идет двумя путями, и эти пути не пересекаются, они развиваются параллельно. В данном случае ведь на карту поставлен не только поиск решений, но, например, политическая репутация Ангелы Меркель — самого влиятельного политика в Евросоюзе, и ее поддерживает, безусловно, брюссельская еврократия, она не может признать, что допустила абсолютно тотальную ошибку, когда пригласила и позвала беженцев в Германию и в Европейский союз. Она пытается постоянно защищаться. И это тоже очень серьезная проблема — проблема позиции Германии и германского руководства в поиске решения по миграционному кризису.
Кроме этого, сейчас мы видим, как меняются вообще подходы к институциональным вопросам, к процессу принятия решений в Европейском союзе. И недаром сейчас выходит внутренний документ Европарламента, который выходит, так называемый Post-2012, повестка дня на пост-2012-ю реальность. Там очень четко показано, что принятие решений должно быть гибким в соответствии с вызовами времени.
Пока механизмы решения очень громоздкие, они требуют общего согласия. Общего согласия нет, время упускается, и это, конечно, не играет на руку общей ситуации в Европейском союзе. Безусловно, мы в электоральных циклах будем видеть резкое изменение политического ландшафта Евросоюза и усиление правых популистских партий.
— Вы согласны с тем, что Европа на пороге гуманитарного кризиса?
— Действительно, на пороге гуманитарного кризиса, потому что раскол идет, раскол между европейцами и беженцами, раскол между самими беженцами, потому что там есть Афганистан, Пакистан, Сирия, а сирийцы имеют предпочтения, там внутри между ними идут тоже конфликтные, очень резкие ситуации. Раскол идет между старыми мигрантскими группами и новыми мигрантами. Раскол идет между влиятельными политическими партиями и полумаргинальными и теми, кто сейчас рвутся к власти по партийной линии. И на самом деле сейчас очень острый ценностный момент для Европейского союза, потому что очень остро в фокусе внимания становится вопрос: «А что есть европейские ценности на самом деле?»