Недоверие населения к государству порождает организованную преступность, которая усиливает взаимное недоверие, конкуренция слабеет, экономика стагнирует, недоверие к государству еще более усиливается. Выход из этого замкнутого круга можно искать столетиями — доказано историей сицилийской мафии.
Фото: Ullstein bild via Getty Images
Фото: The Art Archive/Gianni Dagli Orti/DIOMEDIA
Фото: Granger/DIOMEDIA
Фото: Mario De Biasi/Mondadori Portfolio via Getty Images
Фото: Enzo Brai/Mondadori Portfolio via Getty Images
Фото: AFP
Возникновение мафии
В начале XIX века феодальной Сицилией правили Бурбоны, базировавшиеся в Неаполе. Владельцы крупных латифундий — бароны контролировали три четверти деревень. Каждый барон владел большими земельными наделами и держал частную армию для ее защиты и присмотра за крестьянами. Кроме того, король обязывал аристократов содержать армию за свой счет, гарантируя, что земля закрепляется за феодалом и его наследниками, а за это феодал должен был, когда требовалось, предоставлять свою армию в распоряжение короля. Аристократы жили в городах, в основном в Палермо, и нанимали арендаторов для возделывания земли.
В 1812 году под нажимом англичан Бурбоны начали на Сицилии реформы. Феодализм рухнул, общественная земля была частично приватизирована, примерно пятая часть отошла крестьянам. Монахи бросились продавать монастырскую землю, потому что ожидали конфискации (она действительно произошла, но позже, в 1862-1863 годах). Покупателями земельных участков стали нотариусы, врачи, адвокаты. В 1820-1840-х годах был принят ряд важных законов, способствовавших введению земли в коммерческий оборот: в частности, был отменен майорат, а также разрешено отнимать землю за долги. Земля стала покупаться и продаваться, а не наследоваться. К середине 1860-х количество собственников земли увеличилось с 2 тыс. до 20 тыс.
Для развития капитализма нужна низкорисковая среда: никто не будет устанавливать новое оборудование, если существует угроза его порчи. Теоретически после отмены феодализма частные армии должны были быть распущены, а государство — получить монополию на применение силы. Однако в 1860 году в результате действий армии Джузеппе Гарибальди Сицилия была присоединена к территории, которая стала зародышем будущей Италии — ее объединение было полностью завершено в 1870-м присоединением Рима.
Сицилия оказалась в составе слабого, только формирующегося государства. К тому же для Италии она оставалась периферией, не только географической, но и экономической. Провинция была чисто аграрной. Городки были маленькими и изолированными, многие — труднодоступными из-за гористой местности. Центральному правительству не было дела до региона.
К середине XIX века на Сицилии сложились три экономических класса: аристократы и буржуазия (и те и другие — собственники больших поместий) и арендаторы земли (gabelotti). Последние были посредниками между владельцами земли и безземельными крестьянами. Формирование мафии шло за счет бывших членов частных военных формирований, безземельных крестьян, работавших по найму, и gabelotti. Первые остались не у дел после ликвидации частных армий. Вторых подвигла на превращение в бандитов экономическая ситуация на острове — в первой половине XIX века уровень жизни на Сицилии падал: объемы сельскохозяйственного производства оставались неизменными, а население росло. Последние, если и не были мафиози сами, теснее всего были с мафией связаны: они не только искали у нее защиту, но использовали ее связи с властями Палермо, которые заключали договоры на аренду общественной земли, чтобы получить лакомые куски дешево.
Рост предложения услуг мафии соответствовал росту спроса. После роспуска частных армий уровень бандитизма вырос. Угон скота и причинение другого урона хозяйствам были очень распространены. Это было связано и с особенностями Сицилии, где ни аристократы, ни буржуазия, ни крестьяне не жили на своих участках, так что ночью землю никто не охранял. Крестьяне селились в городах, потому что их не нанимали на постоянную работу: в силу специфики выращиваемых агрикультур такой не было, постоянный труд на лимонной плантации не нужен. Поскольку крестьян нанимали на день, им нужно было находиться близко к рынку труда, который складывался в городах. На острове было всего 350 полицейских. Примерно раз в полгода с материка высаживались карательные отряды, но между их экспедициями царил произвол: государство не могло обеспечить новому классу собственников защиту его имущества. И частные охранные услуги были очень востребованны.
Теория оргпреступности
Одним из главных исследований мафии с элементами экономического анализа является монография Диего Гамбетты "Сицилийская мафия: рынок охранных услуг", изданная в 1993 году. Согласно Гамбетте, мафия — это картель независимых фирм, продающих охранные услуги. Помимо защиты прав собственности мафия занимается наложением санкций на неисполнивших обязательства, разрешением споров и защитой картельных соглашений (в частности, существовал картель мельников в окрестности Палермо), то есть защитой от конкуренции. Она также защищает жизнь.
Само слово "мафия" — это торговая марка и самый сильный бренд организованной преступности. Применение силы обусловлено логикой бизнеса: оно демонстрирует возможности защиты и создает репутацию, которая производит эффект сдерживания.
Гамбетта полагает, что по большей части услуги покупаются добровольно. Мафия силой защищает своих "клиентов" от воровства и вымогательства со стороны тех, кто клиентами не являются. Когда одних охраняет мафия, у других риски возрастают, ведь стимул вести себя честно пропадает: мафиози могут оградить от санкций или претензий со стороны контрагентов. Это увеличивает спрос на услуги мафии даже в отсутствие принуждения. Равновесие в этом случае достигается, когда мафия охраняет всех. Это неэффективное равновесие, ведь бандитам в итоге платит каждый. С другой стороны, транзакционные издержки экономических агентов были бы еще выше, если бы охранные услуги не предоставлялись вовсе.
По сути, мафия предлагает замену взаимному доверию и принуждению к исполнению контрактов со стороны государства. Соответственно, возникает она там, где доверия нет, а государство не хочет или слишком слабо, чтобы принуждать к исполнению контрактов. Утверждая это, Гамбетта отталкивается от идей антрополога Антона Блока, автора исследования "Мафия в сицилийской деревне 1860-1960", опубликованного в 1974 году.
Блок полагал, что мафия возникла из-за неспособности государства использовать силу законным путем и "с точки зрения контроля и власти представляла собой прагматическую плоскость государства". По данным сицилийской полиции времен Муссолини, в случае кражи полицейские ничего не могли сделать в 75% случаев, в 15% случаев они находили воров, но не имущество и только в 10% случаев возвращали украденное. Вмешательство мафии обеспечивало возврат 70% украденного. Мафия установила правило, согласно которому сбыт краденого был возможен лишь через 24 часа после кражи, и если потерпевший обращался не в полицию, а к мафии и оперативно, то можно было разыскать имущество потерпевшего по горячим следам.
Когда защиту обеспечивает государство, оно осуществляет ее в форме общественного блага и не просит ничего взамен. Мафия же за свои охранные услуги может потребовать долю от выручки бизнеса или голос на выборах и даже приказать стать киллером. В этом принципиальное отличие мафии от государства. Те, кого мафия охраняет длительное время, постепенно из клиентов становятся ее членами.
Мафия захватывает сферы, которые легче монополизировать. Согласно Гамбетте, на Сицилии мафия контролирует рынок рыбы, но не влияет на рынок овощей и фруктов — на последнем слишком много поставщиков и слишком много разных путей ведут на базар. Этот взгляд, правда, противоречит информации одного из журналистов, который в 1960 году утверждал, что мафия на Сицилии "контролирует не только сельское хозяйство, но и автокомбинаты, оптовые овощной и фруктовый рынки, водоснабжение, торговлю мясом, рыболовецкие суда, поставки цветов, похоронный бизнес, пиво, автомастерские и строительный бизнес". Роль мафии традиционно сильна в торговле наркотиками и контрабанде, потому что государство не может заниматься принуждением к исполнению контрактов в нелегальных сферах.
Поскольку мафия заинтересована в том, чтобы ее услуги охотно покупались, она сама может создавать неопределенность, в частности провоцировать беспорядки. И по этой же причине отряды мафии ловили отнюдь не всех грабителей на охраняемых участках, которых они замечали: чтобы покупали охранные услуги, преступность не должна быть искоренена подчистую. Мафия также может принуждать к уплате взноса за защиту через нанесение ущерба имуществу или даже расправу с человеком, если кто-то отказывается платить добровольно.
Вознаграждение мафии может принимать не только прямую денежную форму, но и быть косвенным: у предпринимателя могут потребовать устроить на работу члена "Коза ностра" и выплачивать ему повышенную зарплату или же закупать продукцию у назначенного мафией поставщика по завышенным ценам.
Фашисты против бандитов
До 1920-х мафия на Сицилии процветала, затем начался неблагоприятный период. Борьба Муссолини с сицилийской мафией началась после того, как в целях безопасности Муссолини во время визита на Сицилию в 1924 году в городке Пьяна его посадили в автомобиль к главному местному мафиози Дону Чиччо. Кроме того, полиция предоставила эскорт из мотоциклистов. Все шло хорошо, пока Дон Чиччо не сказал дуче: "В таком количестве полицейских нет нужды. За моей спиной Вашему превосходительству нечего бояться, потому что здесь командую я". Затем он повернулся к своим людям и приказал: "Смотрите, чтобы волоска не упало с головы моего друга Муссолини, лучшего человека в мире". Тем самым он показал Муссолини, что тот не может в безопасности передвигаться по региону, если его не охраняет мафия. Вскоре после этого эпизода Муссолини велел арестовать Дона Чиччо, и тот провел в тюрьме остаток жизни.
Этот эпизод стал триггером наступления на мафию. Но, разумеется, на то были более фундаментальные причины. Подавление мафии именно при дуче подтверждает гипотезу о том, что она разрастается там, где государство не может эффективно использовать силу законным образом. У Муссолини с использованием силы было все в порядке, а тоталитарная идеология не терпела никаких альтернативных силовых структур.
Кроме того, во время диктатуры для подавления мафии государство само не стеснялось пользоваться нелегитимными методами — теми же, которые использовала и мафия. Префект Палермо со специальными полномочиями по всей Сицилии Чезаре Мори использовал тактику репрессий по отношению ко всему населению, пока ему не выдавали мафиози. Он мог, например, перекрыть воду, и тогда животные начинали умирать от жажды, или просто конфисковать скот. Или арестовывал ни в чем не повинных женщин. Конфискованный скот обычно раздавался простым жителям острова. Во-первых, поскольку они боялись мафии, Мори хотел показать, что он — самый могущественный мафиозо. Во-вторых, он хотел продемонстрировать, что мафиози не могут защитить свою собственность, что же тогда говорить о собственности других. Так Мори хотел переменить отношение к мафии на Сицилии.
Подозреваемых в сотрудничестве с мафией арестовывали тысячами, в общей сложности их приговорили к десяткам тысяч лет тюрьмы. Некоторые спаслись тем, что вступили в ряды фашистов, хотя исторически мафия поддерживала антифашистов.
Силу теперь применяло только государство. Поля охраняла полиция. Похищение скота, грабежи и вымогательство резко сократились. Доходы от владения недвижимостью резко возросли. Согласно данным прокуратуры, доходы одного латифундиста выросли с 6 тыс. до 30 тыс. лир, другого — с 4 тыс. до 60 тыс. Уже к 1927 году население Сицилии, которое ранее голосовало против фашистов, поголовно поддерживало их.
При дуче мафия была подавлена, устранены самые видные ее проявления, но ее корни не были уничтожены. Она начала возрождаться с 1943 года, когда Муссолини был арестован, а на Сицилии высадились союзники.
Эпоха ренессанса
После затяжного кризиса мафии удалось трансформироваться, и к началу 1960-х она возродилась в новой форме. Когда государство усилилось и стало лучше исполнять свойственные ему функции, мафии пришлось сфокусироваться на незаконном бизнесе. Сицилийская мафия занималась наркотиками с 1920-х годов, но с 1950-х они стали основной сферой ее деятельности. На Сицилии перерабатывалось импортное сырье, и готовый товар экспортировался в США, обычно спрятанный в лимонах, оливках, апельсинах. Не лишенные чувства юмора мафиози назвали компанию, которая осуществляла импорт в США, Mamma Mia Importing Company. В 1970-е, когда был перекрыт крупнейший канал поставок наркотиков в США через Марсель, позиции сицилийском мафии на этом рынке усилились. В 1980-х переработка сырья в Сицилии была закрыта, но местная мафия сохранила функцию посредника в международной торговле.
Второе направление развития экономической активности мафии — проникновение в сферу государственных контрактов и "распил" бюджетных денег, которых теперь было много: в 1950 году центральное правительство анонсировало массированную программу инвестиций в отсталую экономику Сицилии. Мафия монополизировала подряды на строительство заводов, жилья, дорог и других объектов инфраструктуры. В период с 1959 по 1963 год 80% из 4205 разрешений на строительство было выдано всего пяти доверенным лицам мафии.
Открытый в 1960 году аэропорт Палермо строился компанией SAB, контролировавшейся "Коза ностра". SAB выиграла тендер, предложив цену на 29% ниже, чем у ближайшего конкурента. Она могла это себе позволить, потому что нанимала рабочих нелегально за зарплату ниже минимальной, не платила налогов и не делала отчислений в фонд социального страхования. Кроме того, первоначальный план строительства аэропорта не включал геологические исследования. Когда дошло до дела, под площадкой вдруг обнаружились карстовые пустоты, что позволило увеличить смету без нового тендера.
Большую часть земли под аэропорт продавала мафия. Соседние мелкие участки у крестьян выкупались за гораздо меньшие деньги, чем участки мафиози. Те, кто, инстинктивно не доверяя властям, отказались продавать, были лишены земли принудительно и через несколько лет судебных тяжб получили небольшие компенсации, не покрывшие затраты на юристов.
Мафия умела не только увеличивать смету, но и объем работ. Были построены две взлетно-посадочные полосы, но уже после строительства было заявлено о необходимости третьей: аэропорт расположен близко к горам, и при сильном ветре на полосах возникала турбулентность — пилоты отказывались садиться. О том, что турбулентность в данном районе неизбежна, было известно на стадии проектирования, но власти против мафии не пошли. Это стоило очень дорого. В мае 1972 года при заходе на посадку в Палермо разбился DC9 с 155 пассажирами на борту. В декабре 1978 года над морем потерпел крушение такой же самолет, и 108 человек утонули. В результате была построена третья полоса.
Помимо более низкой себестоимости строительства у мафии и ее способности изменить условия подряда после тендера, есть и другая причина, по которой не связанные с криминальными структурами компании не могли получить строительные контракты: мафия контролировала поставки стройматериалов, которые издалека не повезешь,— цемента, песка, плитки, черепицы, мрамора... Если же кто-то пытался наладить независимые поставки, то на строительных участках случались пожары и взрывались бомбы — на них шел тот же самый динамит, что использовался при строительных работах. В 1948 году компания, которая получила подряд на строительство дороги между деревнями Чинизи и Фури, отказалась платить мафии за протекцию. Ее оборудование было взорвано дважды. После этого компания начала платить, но затраты были переложены на рабочих: их заставили лишний час работать бесплатно. 54 члена профсоюза начали было забастовку, но остановились из-за угроз.
Признаком участия мафии в освоении бюджетных денег являются завышенные сметы на общественные работы. Так, в конце 1950-х — начале 1960-х бюджет Палермо на поддержание улиц составлял 4,4 млрд лир в год, тогда как в северном городе Италии схожего размера — Болонье — 500 млн, обслуживание водоснабжения и канализации в Палермо обходилось в 6 млрд, а в Болонье — в 200 млн. Сбор налогов на Сицилии тоже был почему-то очень дорог. Если в остальной Италии он обходился правительству в 3,3% всех поступлений, то на Сицилии — в 10%.
Еще один трюк — выколачивание бюджетного финансирования для частных проектов. Так, отель La Zagarella в окрестностях Палермо, построенный мафией в 1970-х, финансировался за счет девелопера, связанного с мафией, только на 4%, остальные средства были из бюджета.
Между прочим, от мафии пострадал и облик Палермо. В результате девелоперского бума конца 1950-х — начала 1960-х годов, когда население города резко увеличилось, в историческом центре города были утрачены многие прекрасные здания: мафии легко давалось получение разрешений на снос. Самый известный прецедент — снос виллы Deliella в 1959 году. Заявка была подана утром, а уже к обеду разрешение было получено и начался снос. Через несколько дней вилла была полностью демонтирована. Торопились потому, что через месяц ей исполнялось 50 лет и она подпадала под закон об охране памятников.
В 2000-х Сицилия стала получателем денег Евросоюза на развитие беднейших частей Европы. Не исключено, что какие-то связи в Брюсселе у мафии тоже были налажены. Например, Сальваторе Лима — тот самый, который был мэром Палермо в 1958-1963 годах и успешно "пилил" бюджет города и раздавал мафии подряды на строительство, в 1992 году, когда его застрелили в Палермо, уже 12 лет был членом Европарламента.
Политика недоверия
Контроль мафии над экономикой ведет к тому, что богатство сосредотачивается в узком кругу людей, из бюджета финансируется гораздо меньше общественных благ, чем могло бы, не будь сметы завышенными. В силу ограничения конкуренции компании выходят на рынок не благодаря качеству своих услуг и конкурентоспособности, а за счет возможности пользоваться услугами мафиози. Мафия заинтересована в поддержании недоверия на рынках. Экономическая отсталость растет, уровень жизни падает или растет медленнее, чем мог бы. Это ведет к оттоку из региона квалифицированных кадров, то есть, выражаясь экономическим языком, потерям человеческого капитала, что еще больше тормозит развитие.
Гамбетта видит сходство между Сицилией XIX века и современной Россией: резкое увеличение количества собственников, государство, которое не может обеспечить защиту собственности, и избыток людей с навыками, подходящими для рынка мафиозных услуг (бывшие военные, полицейские, спортсмены и т. п.).
И все же разница между Россией и югом Италии есть. Например, один из путеводителей по Неаполю сообщает, что местная мафия — ндрангета и каморра — контролирует рынок и мусорные свалки. Русские читатели тут обычно громко смеются. С другой стороны, в России вряд ли возможны высказывания, подобные фразе Пьетро Лунарди, министра инфраструктуры Италии, который в 2001 году заявил: "Италии надо научиться жить с мафией". А есть и такая параллель: очень затратный мост на Сицилию, который планировал бывший премьер Сильвио Берлускони, все же не был построен...