В субботу днем на площади Ярославского вокзала заместитель председателя Госдумы Владимир Жириновский провел митинг "Против всех революций и всех реформ". Вместе с постоянными обитателями этих мест речь вождя ЛДПР выслушала корреспондент Ъ АННА Ъ-КАЧУРОВСКАЯ.
За полчаса до начала митинга на Комсомольской площади заиграл оркестр и начали собираться аборигены. Откуда-то появился явно подвыпивший член ЛДПР с самодельным плакатом "ЛДПР — районная организация Подольска". Потом оркестр сменила громкая, на всю площадь, трансляция, как было объявлено, песни Жириновского: "Нет солдатов в том вины, что не вернулися с войны. Кто ответит нам за унижение, за Россию нам ответит кто?" Затем, когда бомжи и транзитные пассажиры, устав от музыки, начали уж было разочарованно расходиться и в толпе осталось всего человек 150, в основном партийные функционеры и студенты основанного Владимиром Жириновским Института мировых цивилизаций, трансляция внезапно прервалась и под державную мелодию Глинки появился господин Жириновский в сопровождении приближенных и охраны. Вокзальный народ вновь откуда-то вылез и ринулся ему навстречу.
Поднявшись на походную трибуну (кузов грузовика), господин Жириновский объяснил, зачем он собрал митинг. Оказывается, акция протеста приурочена к 7 ноября, "дате, когда миллионы граждан России поддались большевистской пропаганде и были обмануты". Правда, тут же выяснилось, что большевики, в общем, не виноваты, потому что на революцию их сподвигли Германия и Великобритания. "Именно эти страны сто лет назад породили терроризм,— припечатал капиталистов к позорному столбу истории зампред Госдумы.— А теперь они догадались бороться с терроризмом и завлекают в борьбу Россию". По поводу нового названия грядущего всенародного праздника — День примирения и согласия — вождь ЛДПР сказал так: "Согласие может быть достигнуто только тогда, когда все раз и навсегда откажутся от реформ и революций".
Рядом со мной собралась небольшая, но мощная (по запаху) группа коренных представителей вокзала, и одна женщина из этой группы вдруг заплакала. "Чо ревешь, дура?" — толкнул в бок опухшую от пьянства даму ее бойфренд. "Россию жалко",— всхлипнула она. Между тем господин Жириновский продолжал:
— Россия, как красивая женщина, вызывает ненависть у западных соседей. Они все хотят наших богатств, нашей нефти. Мы обвиняем их в терроризме!
— Ура! — взревела площадь трех вокзалов, и в толпе поднялись плакаты "Террористам и наркодельцам — топор, плаха, веревка" и "Гайдаро-ельцинская революция — беда для России".
— К каждому придет смерть в конверте, инфекция будет в каждом доме,— воодушевлено продолжал Владимир Жириновский.— Но нам сибирской язвы бояться нечего, а вот американцы скоро все от нее умрут.
Граждане России без определенного места жительства радостно засмеялись и зааплодировали. Далее докладчик перешел к национальному вопросу, сказав, что о национальных распрях он говорить не хочет, но приходится: "Почему москвичи должны покупать картошку за 6 рублей у жителей южных регионов, когда она стоит рубль?" За моей спиной раздался женский голос с характерным украинским акцентом: "Так их, хадов!"
— В Россию прут со всех уголков СНГ. Почему мы должны кормить этих жуликов? — закричал Жириновский и продолжил почему-то стихами: — Наших русских убивают, а грузины здесь гуляют.
Основателя Института мировых цивилизаций особенно возмущало то, что даже "воров в законе" не осталось русских, "все сплошь евреи и кавказцы". На это молодые люди в голубых беретах ЛДПР громко ответили вождю: "Базара нет!"
Владимир Жириновский продолжал говорить о могуществе нашей армии и беспомощности американской. А к толпе подошла большая собака и села послушать. Когда маленькая девочка протянула ей недоеденный гамбургер, жалеющая Россию женщина ахнула и немедленно отобрала его. Испуганная девочка убежала, а Жириновский закричал: "Да здравствует Россия!" Все закричали "ура", а женщина, доедая, сказала: "Угу!" Жириновский сошел с трибуны, и площадь опустела.