My Journey To The Taleban Stronghold
Мое путешествие в твердыню "Талибана"PAUL ROGERS, THE ONLY PHOTOJOURNALIST IN KANDAHAR
ПОЛ РОДЖЕРС, единственный фотожурналист в Кандагаре
Повесив свой AK47 на плечо, талибский пограничник отодвинул занавес на дверном проеме, ведущем в крошечную комнату с бетонными стенами, и поманил нас внутрь. "Теперь вы наши гости,— сказал он.— Мы хотим предложить вам фруктов. Немного, но здесь все же Афганистан".
После долгих переговоров в пакистанском приграничном городе Кветта "Талибан" пригласил семерых западных журналистов в свою духовную и административную твердыню — южный город Кандагар, за четыре недели бомбардировок не раз становившийся объектом массированных ударов с воздуха.
Молча мы прошли в помещение пограничного иммиграционного контроля и сели, скрестив ноги, на покрытый циновками пол. Перед нами стояло блюдо рубиново-красных гранатов, типичного для кандагарского района лакомства. Тепло поприветствовав нас рукопожатием и приложив руку к сердцу, сотрудники иммиграционного отдела подвинули блюдо к нам, предлагая угощение.
По их словам, прежде чем начать, они хотели бы оказать нам должный прием. На протяжении более 2000 лет гранат считался символом бессмертия и процветания. Сначала аптекари использовали его как средство от дизентерии, потом его употребляли для приготовления изысканного напитка, смешивая гранатовый сок со снегом.
А сейчас он означал робкую, неуверенную попытку пиаровской акции. У стены, увешанной плакатами с американскими спортивными машинами, полями голландских тюльпанов и хмурым Осамой бен Ладеном (Osama bin Laden), принимающие нас хозяева в черных чалмах и с пулеметами на коленях нервно улыбались незнакомым гостям.
"Буш-младший пытается быть таким, как его отец. Он одержал победу в Заливе, но здесь он не победит",— сказал один охранник нашему переводчику, в то время как мы из вежливости отщипывали кусочки от горького фрукта, молча кивая головами в знак согласия неизвестно с чем. Потом светская беседа завяла, и комната вновь наполнилась хрустом пережевываемых гранатовых зернышек.
Во дворе собралась толпа из 30-40 человек, желающих увидеть необычное зрелище: иностранных врагов приветствуют в Афганистане. Самые любопытные проскользнули вперед прежде, чем выбежал охранник и ударами приклада отогнал их назад.
Складывается впечатление, что по крайней мере на этой заставе "Талибан" все держит под контролем. Проходя по приграничному рынку, мы заметили движущийся в сторону пакистанской границы нескончаемый поток грузовиков, груженных реактивными гранатами, и талибских боевиков, бредущих вдоль пыльной дороги. У лотка с фруктами на главном базаре, рядом с зенитным орудием, наполовину прикрытым брезентом, бездельничал талибский боевик. Местные жители занимались своими обычными делами, их, по-видимому, не смущало присутствие тяжелого орудия.
"Талибан" и нас держал под контролем. Когда мы вытирали руки после сочного угощения, пришел охранник и отвел нас в боковую комнату, где мы расписались в учетной книге, а в наших паспортах поставили отметку властей Афганистана.
Посмотреть на отъезд нашего конвоя в Кандагар собралась целая толпа. Рядом с ними, все так же улыбаясь, стояли пограничники, глядя, как мы скрываемся в облаке пыли. На своем пути мы миновали примерно дюжину грузовиков, набитых беженцами. Многие машины шли пустыми: торговцы, которым война не помеха, направлялись в Пакистан, чтобы купить скот. Другие возвращались назад, везя газовые баллоны, пшеницу и лук.
Мы прибыли в расположенную в северном пригороде Кандагара гостиницу министерства иностранных дел около десяти часов вечера. Город, объятый мертвой тишиной комендантского часа, раскинулся к югу. Талибские охранники с газовыми лампами в руках рассказали, что электричества нет уже несколько недель — с начала бомбардировок.
Затем раздался рев двигателей реактивного самолета, горизонт осветился тремя яркими вспышками. Твердыню "Талибана" опять обстреливают. Сегодня нас повезут смотреть результаты.
Перевела АЛЕНА Ъ-МИКЛАШЕВСКАЯ