26 октября в Большом театре состоялась премьера балетов "Пассакалья" и "Пиковая дама" в постановке француза Ролана Пети. Убедительная победа 77-летнего хореографа и московской балетной труппы оказалась полной неожиданностью для всех, в том числе и для самого Большого.
Постановка двухактного балета "Пиковая дама" на музыку одноименной оперы Чайковского была задумана еще в прошлом сезоне при Геннадии Рождественском. Проект встретил скорее недоверие, чем энтузиазм. Ролан Пети (Roland Petit) некогда уже ставил "Пиковую даму" для Михаила Барышникова и особого успеха не добился. Вызывали опасения и почтенный возраст французского классика, и его "возрастная" трактовка пушкинской повести: Пети желал делать спектакль о любви-ненависти юного Германна и старухи графини. А уж когда выяснилось, что ставить он будет на Шестую ("Патетическую") симфонию Чайковского, причем в собственной музыкальной редакции, а в довесок к уложившейся в один акт "Пиковой даме" предлагает нечто бессюжетное на атональную музыку Антона Веберна, всеобщие сомнения достигли апогея.
Однако итог двухмесячной работы французского десанта — Ролан Пети захватил с собой всю постановочную группу: сценографа Жан-Мишеля Вильмотта (Jean Michel Wilmott), художника по костюмам Луизу Спинателли (Luisa Spinatelli) и массу ассистентов — граничил с чудом: полуразвалившийся за прошлый сезон Большой театр не просто ожил, но показал работы мирового класса.
Двадцатиминутная "Пассакалья" — самый изысканный и авангардный балет, который когда-либо видела российская сцена. Хореограф поставил его семь лет назад для труппы Opera de Paris, явив публике совершенно нового Ролана Пети — архитектора современного "белого балета". Для восприятия его "Пассакальи" нужны усилия, непривычные отечественному зрителю, вскормленному на классических виртуозностях и технических трюках. Семь пар балерин и танцовщиков в белых шортах и мини-юбках выстраивают прозрачную конструкцию удивительной красоты и музыкальности — из крошечных (иногда в 13 тактов) сольных фрагментов вырастает общее адажио, мощно охватывающее все пространство голой гигантской сцены. Асимметричные рисунки перетекают в стройные геометрические фигуры. Беззвучные взрывы и лунные отливы высвечиваются за сменой групп и таинственными паузами этой аскетичной композиции. Простота эта кажущаяся: медленные обводки, рапидные поддержки, сомнамбулические перестроения требуют от артистов феноменальной точности и чистоты исполнения, исключающей всякое самовыражение и прочий "лиризм", присущий отечественной манере танца.
Все 14 юных артистов работают превосходно, особенно солисты Светлана Лунькина и Ян Годовский. Молодая балерина, чьи благодатные внешние данные и интуитивное чувство стиля неизменно пленяют всех заезжих хореографов, танцевала с удивительной тонкостью и какой-то пронзительной отрешенностью. После премьеры "Пассакальи" можно смело утверждать, что в труппе Большого есть все для нового репертуара — и звезды, и солисты, и кордебалет.
Но, конечно, главным аттракционом вечера стала "Пиковая дама". В отличие от "Пассакальи" это балет актерский и, несмотря на многолюдство, в сущности, балет-дуэт. Хотя массовые сцены, особенно макабрический танец лакеев и финальная игра в карты, выстроены виртуозно, от исполнителей центральных партий тут зависит все.
Германн, наверное, самая трудная роль Николая Цискаридзе. Балетмейстер, увлеченный его беспредельными данными, использует весь мыслимый арсенал классического танца и буквально не дает танцовщику уйти со сцены. Задействованы все виды прыжков, все типы вращений, все варианты адажио. Масса тяжелых растяжек до полу, отчаянных падений на колени, завернутых позиций — классическому премьеру пришлось несладко. Всю эту тяжелейшую партию он проводит с блеском. Единственная помеха танцовщику Цискаридзе — это Цискаридзе-актер. Не доверяя пластическому тексту, он доигрывает лицом то, что уже сказано телом. Сардонические усмешки и нахмуренные брови, а также раскрытый в немом крике рот выглядят здесь неуместно и в конечном счете мешают понять, чего, собственно, добивается этот Германн.
Графиня, бесспорно, лучшая роль Илзе Лиепы. Вот уж кто доверился хореографу без оглядки, не боясь ни перекошенных плеч, ни скрюченных рук, ни скошенных стоп. Ее старуха — жуткий монстр с белыми волосами и мертвенной трагической маской вместо лица — неотвратима, как судьба, и чувственна, как одалиска. Два поразительных по экспрессии поединка-дуэта графини и Германна не уступают ранним шедеврам хореографа.
Спектакли Ролана Пети стали нечаянной радостью театра и зрителей: 77-летний автор оказался темпераментнее, изобретательнее и современнее подавляющего большинства своих младших коллег. Судя по всему, он и сам доволен своей работой с москвичами. Ходят слухи, что Илзе Лиепа и Николай Цискаридзе получили от него в подарок "Юношу и смерть", и, возможно, уже в декабре вечер хореографии Ролана Пети станет трехчастным.
ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА