Большие зарубежные проекты России традиционно строились на политических договоренностях. Но сейчас из-за глобальной турбулентности кажется, что найти стабильного контрагента в мире почти невозможно. Даже выглядевшая сверхнадежным партнером Москвы Анкара сочла возможным ради сиюминутной политической выгоды обрушить многолетнюю историю экономического сотрудничества. В итоге наиболее надежными за рубежом стали выглядеть чисто коммерческие контракты без политической составляющей, но полностью перейти на эту схему Россия вряд ли готова.
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Крупным российским компаниям, которые еще пару лет назад активно пытались инвестировать или искать заказы за рубежом, в ближайшее время придется, видимо, заняться пересмотром планов. И дело не только в общем сжатии российской экономики и госбюджета (как ни странно, пока Россия еще может при необходимости находить деньги на приоритетные загранпроекты). Более заметно то, что из-за растущей политической нестабильности на традиционных для России зарубежных рынках работать там становится все труднее.
То, что стабильный инвестклимат для долгосрочных проектов куда лучше гарантирует уверенно сидящий на троне монарх или жесткий диктатор, чем демократический режим,— не новость. "Газпром" или "Росатом" успели выучить этот урок на примере Болгарии: юная евродемократия успела показать свою ветреность, сначала договорившись с русскими об инвестициях, а потом без малейшего угрызения совести повернувшись в другую сторону. Примерно те же риски возникают нынче у российских инвестиций в Латинской Америке: развал "красного пояса", легко обещавшего Москве контракты и месторождения, может привести к массовому пересмотру договоров. Для инвестора, которому нужны политические гарантии (а энергопроектам, как правило, без них не обойтись), куда проще работать с авторитарными режимами. Но и для них нынче не лучшее время. Еще пять лет назад можно было закладывать в инвестмодели для Азии и Африки "средний срок дожития диктатора при власти" в 20-30 лет. Сейчас же, куда ни глянь, всюду то "арабская весна" наступает, то достоинство восстает. И никаких тебе инвестгарантий, сплошь одна революционная целесообразность.
У эпохи перемен, впрочем, бывают и плюсы. Так, еще несколько лет назад никто всерьез не мог себе представить, что российская госкомпания сможет получить большой проект в традиционно не слишком дружественном Пакистане, но в 2015 году "Ростех" умудрился договориться с Исламабадом о строительстве газопровода за $2,5 млрд. Или, к примеру, эпоха переворотов в Египте почему-то стронула с мертвой точки давний проект российской АЭС в стране. С другой стороны, турецкая история, одной ракетой "воздух-воздух" подорвавшая многомиллиардные проекты "Турецкого потока" и АЭС "Аккую", показала, что нынче и на самые стабильные режимы полагаться нельзя: кто предугадает, когда политика угробит твои инвестиции?
Пример Турции показателен еще и потому, что именно Анкара выглядела одним из вероятных долгосрочных союзников Москвы, в том числе в экономических проектах. Теперь, когда выяснилось, что даже весьма надежный набор плюсов гарантий не дает, возникают вопросы и о том, чего стоят твердые договоренности, например, с Китаем или Индией.
Раньше тот же "Росатом" оперировал понятием "портфель заказов", включая в него и почти законченные АЭС, и проекты на стадии подготовки межправсоглашений. Политические риски могли приводить к тому, что какие-то проекты срывались, но на их место приходили новые. Как теперь оценивать планы, неясно: по данным "Ъ", атомщики по-прежнему готовы строить там, где "есть политическая воля", но вес этого параметра явно девальвируется.
Одним из возможных выходов выглядит подход "Газпрома" к газопроводу Nord Stream-2: российская монополия ввела в проект своих коммерческих партнеров из ЕС, дистанцировавшись от каких-либо политических договоренностей и их нестабильности, подорвавшей South Stream. Это не гарантирует отсутствие претензий того же Брюсселя, но частично перекладывает эти риски на других акционеров, заинтересованных в доходах от газопровода. Аналогичный подход можно видеть в проекте "Росатома" по строительству АЭС "Ханхикиви-1" в Финляндии. Брюссель, постоянно атакуя венгерский проект АЭС "Пакш", где партнером "Росатома", по сути, выступает официальный Будапешт, почти не выдвигал претензий к "Ханхикиви-1". Но чисто коммерческие взаимоотношения, к сожалению, не всегда достижимы, так что считать этот подход панацеей от политических рисков я бы поостерегся.
