— Часть публики восприняла ваш фильм как пародию на Догму...
— Я не собирался высмеивать Догму — но не забывайте: в самом датском манифесте есть доля шутки. И пускай я использую музыку или, допустим, пистолеты, что Догмой запрещено, все равно по духу это "догматический" фильм. В Догме много юмора и самоиронии, она отвергает пафосное кино, где хороший парень тупо борется с плохим парнем. "Догматики" заново изобрели кинематограф, и уже поэтому они большие молодцы.— Вы сами экранизировали недавно Стриндберга. Это тоже имеет отношение к Догме?
— Не прямое. Это вполне традиционная экранизация, но сделанная средствами кинематографического минимализма — в духе Сэмюэла Фуллера или Джона Кассаветеса. Сначала я готовил этот проект для Николаса Кейджа и Жюльетт Бинош, но они оказались в это время заняты, и я снял других актеров. Кстати, скандинавские актеры — одни из лучших в мире: они натуральны, ироничны, чувствительны.
— Для "Отеля", однако, вы пригласили в основном итальянских и американских актеров...
— С самого начала я хотел, чтобы в картине появился Барт Рейнольдс. А итальянских актрис — Кьяру, Валентину, Орнеллу — я встретил в Риме, мы выпили по мартини, и каждая сказала: почему бы не съездить на недельку в Венецию?
— И как: удалось оттянуться?
— Еще бы: за эти дни было выпито несметное количество алкоголя.
— А как к этому отнесся персонал отеля? И к тому, что из них сделали каннибалов и вампиров?
— Поскольку не было сценария, и следовательно, хозяева Hungaria не могли с ним познакомится, сначала они были в восторге от всей затеи и думали, что фильм с такими звездами прославит их отель и получит гран-при на Венецианском фестивале. Но мы им быстро осточертели.
— А почему, в самом деле, картина не была показана в Венеции?
— Возможно, фестивалю не понравилось, что в фильме гид рассказывает про историю биеннале и напоминает, что фестиваль возник благодаря покровительству Муссолини и на нем награждалась Лени Рифеншталь.
— Откуда взялась в картине сцена фламенко?
— Мне хотелось сделать эмоциональную паузу в сюжете, и я ввел танец. Фламенко наряду со Стриндбергом — это мое наваждение.
— В свое время вы делали кино с суперзвездами — Ричардом Гиром и Николасом Кейджем. После фильма "Покидая Лас-Вегас", принесшего вам большое имя в Голливуде, вы не сделали ни одной крупнопостановочной картины, предпочитая эксперименты на дешевой дигитальной технике. Куда делись ваши амбиции?
— Это правда, у меня нет амбиций Дэвида Линна, и я не жажду оставить потомкам своего "Доктора Живаго". Я даже перестал снимать на 35-миллиметровую пленку. Меня интересуют возможности дигитальных технологий. Неплохо, конечно, когда тебе хорошо платят, а за свои эксперименты я не получаю ни цента. Зато я имею право на коммерческий провал — и это большая привилегия.