У пятилетнего вологжанина Тимура Козицына острый миелобластный лейкоз. Во вторник, 10 ноября, ему провели трансплантацию костного мозга от неродственного донора. Теперь нужны эффективные препараты, чтобы приживление трансплантата прошло без осложнений и ослабленный организм мальчика уберегся от смертельно опасных для него инфекций.
Фото: Василий Попов, Коммерсантъ
Просторная и светлая палата в НИИ детской онкологии, гематологии и трансплантологии им. Р. М. Горбачевой в Петербурге. Здесь после трансплантации лежит под капельницей маленький Тимур...
Болезнь обнаружилась внезапно — в феврале этого года у мальчика резко поднялась температура, начались кашель и насморк, покраснело горло. Педиатр из поликлиники резонно диагностировала ОРВИ и прописала лекарства. Но минули две недели, а улучшения не наступило. Тогда Тимура положили в инфекционную больницу, начали мощную антибактериальную терапию... и прекратили: анализы показали, что дело не в инфекции. В крови ребенка были обнаружены онкоклетки, уровень лейкоцитов превышал норму.
И врачи, и, конечно, Юлия и Денис, родители Тимура, не сразу поверили в худшее. Но после полного обследования в Вологодской областной детской клинической больнице, включавшего спинномозговую пункцию, был поставлен точный диагноз "острый миелобластный лейкоз".
Врачи не стали успокаивать Козицыных. Родителям сказали прямо: при том лейкозе, которым болен Тимур, медикаментозными средствами и химиотерапией не обойтись, необходима пересадка костного мозга. Начался поиск донора. Тимур — единственный ребенок в молодой семье, нет брата или сестры, которые могли бы стать донорами. Проверили и в нашем российском национальном регистре — и там не нашли полностью совместимого донора. Пришлось обратиться в немецкий Фонд Стефана Морша. Пока шла кропотливая работа — подбор донора, Тимуру провели высокодозную химиотерапию.
— Почти полгода пролежали в больнице,— рассказывает Юлия, мама Тимура.— Сын перенес пять курсов химиотерапии. Очень стойко держался, я им горжусь. Лежали в полной изоляции, а каково это ребенку в таком возрасте... Еще совсем недавно был здоровым, бегал, резвился. В садике заводилой был. И вдруг такое...
Друзья не забыли Тимура — рисуют открытки, пишут письма печатными буквами, отправляют игрушки. Ждали и ждут своего товарища. Сначала ждали из вологодской больницы, теперь — из Петербурга, где ему предстоит долгий процесс приживления чужого костного мозга, который будет создавать для мальчика здоровую кровь.
В больнице его помещали в реанимацию, случались судороги. Из-за постоянного возвращения болезни и тяжелого лечения снизился иммунитет. В сентябре-октябре мальчику провели два курса поддерживающей химиотерапии, он по неделе находился в стационаре, принимал химиопрепараты в таблетках.
— Чуть только становится лучше,— продолжает Юлия,— собирает лего, играет в планшете, рисует. Вообще постоянно чем-то занят. А как иначе — сейчас как раз такой возраст: мир надо познавать, всему учиться...
Донор в конце концов был выбран. Специалисты НИИ им. Р. М. Горбачевой подготовили Тимура к трансплантации. 10 ноября ему пересадили здоровый костный мозг. Сейчас любой вирус для Тимура опасен. Нужны препараты для сопроводительной терапии. Они дорогие, в государственную квоту не входят. Зарплат родителей Тимура не хватит, чтобы оплатить даже малую их часть, тем более что Юлия теперь — почти уже год — все время с сыном в больницах и дома. Отец, Денис,— простой водитель, тоже вынужден разрываться между работой и больным ребенком...
Еще недавно, когда сын был здоров, денег хватало.
— Даже на море побывали,— грустно улыбается Юлия.— Тимур часто о нем вспоминает. Для нас, северян, это ведь чудо какое-то — море. Спрашивает, поедем ли снова. Что я могу сейчас ему ответить? Сейчас жизнь ему надо спасти.