Вчера на заседании правительства одобрили "Совместную стратегию Банка России и правительства РФ о развитии банковского сектора". Слово "реформа" в этом документе отсутствует. Суть стратегии — в осторожных шагах ЦБ в сторону обеспечения большей прозрачности и надежности российской банковской системы. Можно было бы вообще сказать, что ничего существенного стратегия банковскому сообществу не сулит — все остается как есть. Однако вчера произошло все же важное, хотя и малозаметное на первый взгляд изменение в системе банковского регулирования. Кроме ЦБ к нему подключилось и правительство.
Казалось бы, банкиры из РСПП, предложившие в июле сверхрадикальную банковскую реформу, проиграли по всем фронтам. Об оптимизация налогов (с 1 января 2002 года налог на прибыль банков будет уменьшен с 42% до 24%, а расходы на себестоимость увеличены) договорились задолго до предложения РСПП. О введении международных стандартов аудита и бухучета с 1 января 2004 года банкиры просили еще год назад. Главные же требования автора банковской реформы по РСПП, председателя совета директоров МДМ-банка Александра Мамута,— жестко специализировать деятельность госбанков, чтобы обеспечить равные условия для конкуренции, и резко поднять планку уставного капитала банков, чтобы способствовать ускорению их капитализации,— игнорированы. На вчерашнем заседании правительства, кстати, и Александр Мамут, и другой реформатор из РСПП, Петр Авен, президент Альфа-банка, присутствовали, но слова не попросили. Первый же зампред ЦБ Татьяна Парамонова вчера заявила, что в СМИ преувеличивают степень различия взглядов банкиров из ЦБ и из РСПП.
Так что же, полный и безоговорочный проигрыш господ Мамута и Авена? Не совсем так. Если внимательнее вчитаться в документ, то видно, что ЦБ и правительство усиливают полномочия наблюдательного совета самого мощного госбанка — Сбербанка. В самом совете прибавится представителей правительства. Это означает, что ЦБ уже сейчас теряет монопольное положение в Сбербанке. Если правительству удастся закрепить там свои позиции, то оно сможет проводить в наблюдательном совете те решения, которые выгодны в первую очередь ему, а не ЦБ. Например, сейчас в Белом доме особо не скрывают, что будут настаивать на запрещении Сбербанку проводить рискованные операции. В их число могут попасть кредиты, предоставляемые предприятиям на длительные сроки и под большие проценты. И тогда образовавшуюся нишу заполнят крупные частные банки, которым наконец и обеспечат тем самым равные условия конкуренции. А этого-то господа Мамут и Авен и добиваются. Правда, сделано это будет не так быстро, как им хотелось, и Сбербанк долго еще будет самым мощным российским банком. Но все-таки ему придется немного потесниться.
Под давлением Михаила Касьянова будет ускорено создание системы гарантирования вкладов. Любой банк, который сочтет, что он отвечает всем необходимым международным стандартам, сможет присоединиться к этой системе уже в обозримом будущем (не дожидаясь 2004 года) и в награду за это получить деньги новых вкладчиков (см. стр. 7).
На вчерашнем заседании правительства так и не договорились, нужно ли вообще вводить для старых банков такой показатель, как уровень уставного капитала. Дискуссию закончат через месяц. А пока первый замминистра финансов Сергей Игнатьев обмолвился, что через два-три года половина из нынешних банков исчезнут.
Так что, может,— вопреки мнению ЦБ — поднимут и планку уставного капитала для ныне существующих банков.
КОНСТАНТИН Ъ-СМИРНОВ