Член фракции ОВР, бывший министр сельского хозяйства, создатель агрокомплекса "Белая дача" ВИКТОР СЕМЕНОВ считает, что землю под предприятиями нельзя отдавать даром и что сельхозземли надо быстрее вводить в нормальный оборот. Об этом и о подготовленном проекте закона об обороте сельхозземель он рассказал в интервью спецкорреспонденту Ъ ИРИНЕ Ъ-ГРАНИК.
— Новый Земельный кодекс вызвал протесты думских коммунистов и аграриев, которые усмотрели там возможность для неограниченной распродажи сельхозземель. Вы тоже аграрий, много лет занимались аграрным бизнесом, затем были министром сельского хозяйства. Вы поддерживаете этот кодекс?
— Я с теми аграриями, которые не хотят принимать этот Земельный кодекс, ничего общего не имею. На левом аграрном фланге одни стоны и вопли, а я привык работать в реальном аграрном бизнесе. И таких, как я, в этой Думе достаточно. Только мы не входим в аграрную депутатскую группу, а являемся членами других фракций. Да и в аграрной группе реальных аграриев-то всего 12 человек из 35. Остальные коммунисты. И все их утверждения о том, что село разделяет их взгляды,— миф. Директора колхозов уже давно жалуются: мы устали от коммунистов, от этих политических страшилок. Они Земельный кодекс в Думе столько лет блокировали и тем самым как раз и способствовали растаскиванию и разбазариванию российской земли. А чиновники на этом грели руки. Принятие же кодекса упорядочит земельные отношения. Это начало новой эпохи. И ни о какой продаже и тем более распродаже сельхозземель в кодексе нет ни слова. Там черным по белому записано, что все вопросы оборота сельхозземель будут регламентированы отдельным специальным законом.— У вас есть примеры того, как коммунисты пугают народ?
— Вот одна из самых ярких страшилок, от которой все село трепещет и жутко боится Земельного кодекса. Например, у вас тетя, Марья Степановна, уважаемая женщина, 80 лет живет в дальней Пензенской области в домике, построенном еще до революции. К ней приходит некий агитатор от известной партии и говорит: "Марья Степановна, у вас свидетельство на землю под вашим домом есть?" Она говорит: "Окстись, какое свидетельство, что такое?" А он продолжает: "А свидетельство на собственность и на дом?" — "И этого нет".— "Ну вот, теперь Земельный кодекс эти демократы примут, придет нувориш, все это приватизирует, а ты, и твои внуки, и правнуки будут на него пожизненно батрачить. А дом тебе теперь придется выкупать. И землю под домом придется выкупать".
А в Земельном кодексе как раз эти моменты все прописаны очень четко. Муниципалитет устанавливает определенный норматив для бесплатной передачи земли. Если у вас, например, в Тамбовской области 30 соток по нормативу под личное подсобное хозяйство, и у вас есть еще 2 гектара в аренде, то вам 30 соток бесплатно оформят и выдадут свидетельство, а остальное, как и сегодня, вы возьмете в аренду или выкупите в собственность. В кодексе прописаны и другие полезные вещи. Например, молодая семья постоянно прописана и живет в данном поселке, ей бесплатно могут выделить землю из резерва для строительства жилого дома. В общем, все, что касается садоводства, огородничества, жилищного и индивидуального строительства, прописано в кодексе очень тонко и гармонично.
— Эти вопросы в Думе даже не обсуждались — судя по всему, думские левые на самом деле также считают, что кодекс именно так решает эти проблемы. Больше интереса вызвал вопрос о выкупной цене земельных участков под промышленными предприятиями. И здесь уже ваша фракция спорила с правительством.
— Да, правительство предложило установить выкупную цену участка в 5-10 ставок земельного налога. Но это копейки. Я, как вчерашний бизнесмен, за то, что приватизированным предприятиям надо землю вообще бесплатно отдать. Но как депутат, я против бесплатной раздачи земли. Кстати, отец первой земельной реформы в России, Столыпин, был категорически против этого. Это обесценивает землю. Конечно, предприятие не должно покупать на открытых торгах свою же землю, это абсурд, это государственный рэкет. Цена должна быть льготной. В мировой практике выкупная цена бывает ниже рыночной максимум в 50 раз. А в Москве, например, цена от 5 до 10 ставок, это в 100 раз ниже рыночной цены. Мы посчитали, что 30 ставок — это оптимально.
— Но ведь не секрет, что очень часто при оформлении объекта в собственность с собственника брали также некую плату и за земельный участок. Так что во многих случаях за землю уже уплачено.
— Это может быть было уплачено в карман чиновника. Это как раз иллюстрация к тому, что при отсутствии Земельного кодекса все решалось карманом чиновника. И многие бизнесмены действительно заплатили деньги за землю. Но неофициально.
— Земельный кодекс уже принят. Теперь на первый план выйдет как раз самая политизированная проблема — оборот сельхозземель. Как надо его регулировать?
— Во всех государствах оборот сельхозземель зарегулирован до мельчайших подробностей. Ведь земля — это и основа сельского бизнеса, но и это основа государства. Поэтому первое и самое главное — сохранение целевого назначения земельного участка. Левые все время спекулируют на том, что завтра новые собственники сельхозугодий понастроят на них коттеджей. Страховка от этого простая — жесткие ограничения на смену целевого назначения земель.
— Но левые говорят, что какие бы ограничения ни устанавливать, законы в России все равно не выполняются, так что коттеджи все равно будут...
— Ну, если так рассуждать, то никакие законы вообще принимать не надо. Далее. Если собственник хочет изменить целевое назначение своей сельхозземли, то надо дать ему такую возможность в том случае, если это идет в развитие агропромышленного или агропродовольственного бизнеса. Но если он вообще хочет перевести участок в другое назначение, то здесь надо как следует прописать процедуру принятия решения, предусматривающую и запрет. Некоторые эксперты предлагают такой механизм. Если государство разрешает перевести сельхозучасток в участок под строительство, то земля сначала переходит к государству, а затем собственник ее снова у государства выкупает по рыночной цене. У него только есть преимущественное право. Но на мой взгляд, такой подход опасен. Мы отказываемся от примата собственности как таковой.
— Какие еще нужны ограничения в обороте сельхозугодий?
— Очень важный момент — квалификационные требования к тому, кто работает на земле. Сельский бизнес — это очень тонкие технологии, особенно сегодня. Можно просто-напросто навредить. Вы или ваш наемный менеджер должны иметь соответствующее образование, опыт. Это все соответствует мировой практике. Еще очень важно прописать механизм изъятия земель, не используемых собственником или использующихся с нарушением правил пользования. Сегодня это все регулируется очень плохо. Например, я знаю случай в Подмосковье, когда фермер пять лет своим полем не занимался, все заросло сорняком. Муниципалитет решил изъять у него это поле через суд. А он в суд привел профессора, и тот говорит: "Я на поле обнаружил лекарственный одуванчик, тараксакум официналис, и фермер как раз занимается выращиванием лекарственных растений. Просто одуванчики очень долго развиваются — пять лет. Он еще урожай не успел собрать". Вы понимаете? Абсурд.
— А на размеры участков нужны ограничения?
— Да, надо установить минимальные и максимальные размеры участков, особенно в субъектах федерации. Чтобы не получилось так, что вся земля в субъекте федерации монополизирована одной сельхозкорпорацией. И на уровне муниципалитета это важно. Сейчас, например, в Белгородской области целые районы взяты в аренду одним собственником. Надо установить, что, например, одна корпорация не может владеть 25% или 30% пашни региона.
Далее. Я бы сделал небольшие ограничения для иностранцев. Например, прежде чем ему в собственность участок продать, надо дать ему его в аренду на три-пять лет. И когда он покажет, что реально инвестирует, и выполнит ряд условий, продать ему участок по заранее оговоренной цене. Также необходимо проработать механизм добровольного отказа собственника от земельного участка. Сельхозземля — это не только основа бизнеса, это и жизнеобеспечивающая среда.
— Во всех странах есть еще временные ограничения на продажу сельхозземли. Чтобы ее не покупали в спекулятивных целях. Вы будет предлагать такой механизм у нас?
— Непременно. Возможность продажи, особенно бесплатно переданной земли, не менее чем через три-пять лет. Я бы еще ввел регрессивный налог с продажи. Например, после трех лет платите большой налог с продажи, на восьмой год — намного меньше. А через десять лет специального налога на продажу земли нет. Если вы десять лет отработали честно на этой земле — она полностью ваша, все. Это совсем снимет спекулятивный зуд.