Нововенцев (Шенберг--Веберн--Берг) всегда было принято отделять от венских классиков (Гайдн--Моцарт--Бетховен) железным занавесом. Декларировался исключительно подрывной тип деятельности, который нововенцы вели в лоне европейской традиции. Считалось, что, разрушив классическую гармонию своим умозрительным изобретением — 12-тоновой системой под названием "додекафония", они разучили музыку говорить на языке чувств. Этот взгляд бытовал с тех пор, как нововенцев подняли на щит послевоенные радикалы-авангардисты, провозгласившие нововенскую технику основой музыкальной цивилизации будущего. Сейчас же все очевиднее, что от идеологически левых установок послевоенных ортодоксов нововенцы отстоят, пожалуй, даже больше, чем от своих непосредственных предшественников по венской линии. Связь авангарда с классикой и стала idee fixe "Берлинских недель".
Два гигантских фигуранта на фестивале — Арнольд Шенберг (Arnold Schoenberg) и Людвиг ван Бетховен (Ludwig van Beethoven). Они — главные козыри двух венских (соответственно новой и классической) школ. Между ними — пропасти романтизма, но и связи поколений венских музыкантов. Третий — Артур Шнабель (Artur Schnabel). Легендарного бетховенского пианиста фестиваль совершенно неожиданно презентует композитором шенберговского круга, автором скрипичных и виолончельных сонат, фортепианного трио, струнных квартетов и даже симфонии. Прививается мысль, что раз можно было искренне играть Бетховена и одновременно сочинять по Шенбергу, значит, одно другому не мешает, никакого предательства нет и антиномию классика--авангард наконец-то можно сбросить с парохода современности.Шенбергом--Шнабелем--Бетховеном композиторское присутствие на фестивале, понятно, не исчерпывается. Программы Berliner Festwochen сотканы из множества реабилитирующих микроциклов вроде концерта Arnold-Schoenberg-Trio, где опусами Шенберга начинена панорама музыки от Шуберта (Frantz Schubert) до Кшенека (Ernst Krenek). Параллельно на Festwochen идут и концерты-колоссы, например, "Реквием" Моцарта или "Песни Гурре" Шенберга.
Многослойная структура "Берлинских недель", где кроме концертов спланированы выставки и научные семинары, позволяет в рамках заданной темы делать огромный выбор. Например, те, кто пришел на открытие Еврейского музея и слушал "Лестницу Иакова" — недописанную в годы первой мировой войны ораторию Шенберга, по сути, принимали к сведению сразу несколько историй. Одна из них — история буквального и фигурального изгойства еврея Шенберга, который в 1933 году был уволен с профессорского поста в Прусской академии искусств и эмигрировал в Америку.
Одним из самых громких (возможно, даже скандальных) событий фестиваля обещает стать постановка в Deutsche Oper "Нетерпимости" Луиджи Ноно (Luigi Nono). Известно, что лидер послевоенного авангарда Луиджи Ноно был зятем Шенберга. Свою оперу "Нетерпимость" (1960) он написал в духе политтеатра на тексты Брехта, Элюара, Фучика и Маяковского. Безусловно, это не вполне согласуется с аристократической шенберговской эстетикой и даже этикой, достаточно сказать, что у Ноно всегда были основания называть себя ангажированным композитором. Однако "Нетерпимость" посвящена Шенбергу, и это достойная причина для ее появления (режиссер постановки — Петр Конвичный, Petr Konwitschny).
Среди исполнителей на "Берлинских неделях", как всегда, сплошь экстра-класс. Чикагский симфонический с Даниэлем Баренбоймом (Daniel Barenboim), Берлинский симфонический с Кентом Нагано (Kent Nagano); Нью-Йоркская Шенберг-группа 1 (New York Schoenberg group I) и венское Арнольд-Шенберг-трио. Один за другим — клавирабенды Петера Серкина (Peter Serkin), Андраса Шиффа (Andras Schiff) и Альфреда Брендля (Alfred Brendl). Самое впечатляющее событие состоится буквально на днях: шенберговские "Песни Гурре" прозвучат в инаугурационном концерте Саймона Рэттла (Simon Rattl), только что вступившего в должность главного дирижера оркестра Берлинской филармонии.
ЕЛЕНА Ъ-ЧЕРЕМНЫХ