Андрей Колесников об итогах встречи Путина и Обамы: «Ничего особенного не произошло. Насколько я понимаю, у них действительно был такой предметный разговор по поводу Сирии, и это был функциональный разговор, им все-таки надо договориться. Если Россия участвует там своими самолетами — а Владимир Путин очень ясно сказал, что наземных операций нет и быть не может — то все-таки надо договориться, кто, куда, как, грубо говоря, летает. Насколько я понимаю, примерно об этом — о технической стороне не взаимодействия даже в Сирии, а совместного существования военных в Сирии, они говорили. И о чем-то договорились. Это не означает никакого прорыва, но это уже само по себе все-таки хорошо, и даже здорово.
Единственный вопрос, который выкрикнула американская журналистка в лицо Бараку Обаме, когда он с Путиным стоял, и держались они за руку, то есть здоровались перед журналистами, и там не полагалось никаких фраз ни от того, ни от другого: «Скажите, сможете ли вы работать друг с другом?» Но они промолчали, что и можно расценивать как знак согласия, тем более, что они удалились вместе после этого на переговоры. Ну, да, они работают вместе, это есть, но не надо ничего переоценивать».
О том, как выглядели Путин и Обама в общении с прессой: «Работать они точно могут. Один из них выглядел странно загадочным. Понятно, в общем, что это не Обама был. Обама все время смотрел на Путина, и он смотрел очень внимательно, прямо вглядывался, считай, что поедал его взглядом, наглядеться на него не мог. А Путин на него, может быть, за ту минуту, что они жали руку и стояли под флагами, может, и взглянул мельком пару раз, потому что глядел на тех, кому этот выход был предназначен, то есть на журналистов. Обама глядел на Путина, Путин на журналистов, журналисты пожирали глазами все вокруг».