Украинскому эмигранту Николаю Солтысу придется ответить не только за убийство шести своих родственников, но и за гибель эмбриона в утробе его беременной жены.
В суде 27-летний Солтыс (Nikolai Soltys) повторял, что убитые им беременная жена и трехлетний сын, девятилетние племянник с племянницей, а также престарелые дядя и тетя "старались его отравить" — "were poisoning him". Адвокат немедленно истолковал это как "травили", то есть "причиняли вред его репутации". Сам же Николай Солтыс почти не пытался оправдаться. Одетый в оранжевую тюремную робу, в суде он был бледен, не поднимал глаз и после оглашения обвинительного заключения не подал ожидавшегося заявления, в котором он мог признать вину и попросить о снисхождении или объявить, что не признает себя виновным.
Впрочем, судья Джан Скалли (Jan Scully) заявил после заседания, что не стал бы рассматривать заявлений, "единственной целью которых была бы попытка избежать смертного приговора". Такая мера наказания в этом деле весьма вероятна, как и пожизненное заключение без права помилования: преступления были совершены с особой жестокостью.Помимо убийства шести взрослых и детей, Солтысу инкриминируется и убийство нерожденного ребенка в утробе матери: Любовь Солтыс (Lyubov Soltys), жена Николая, была беременна. По американским законам эмбрион, достигший возраста восьми недель, приравнивается к родившемуся человеку, и хотя точный возраст можно будет узнать только из материалов экспертизы, судья Скалли заявил, что это представляет простую формальность: он узнал из новостей, что Любовь Солтыс была беременна не менее трех месяцев.
Защита Николая Солтыса — довольно сложная задача для адвоката Томми Кликенберда (Tommy Clickenberd). Стандартный прием — доказывать, что убийца психически болен и был невменяем в момент совершения преступления,— вряд ли позволит избежать смертного приговора. Адвокат уже пробовал воспользоваться им, но быстро сменил тактику: даже если обвиняемый Солтыс окажется психически больным, врачи, скорее всего, признают, что он осознавал свои поступки, а значит, несет за них ответственность. Господин Кликенберд пока прибегает к обычным адвокатским уловкам: уверяет, что его подзащитный, проживший в США три года, плохо говорит по-английски и не понимает происходящего в суде, возмущается тем, что Николаю Солтысу, которого после ареста поместили в психиатрическое отделение тюрьмы, недостаточно быстро предоставили юриста, и уверяет, что располагает несколькими вариантами защиты.
Тем временем оставшиеся в живых родственники обвиняемого выстраиваются в очередь за наградой за информацию, позволившую поймать убийцу. За десять дней поисков награда за сведения о его местонахождении выросла до $120 тыс. Из них округ Сакраменто и управление шерифа выделили по $10 тыс., а калифорнийский губернатор и ФБР сложились по $50 тыс. Интересно, что среди шести человек, пытающихся получить деньги, нет брата Николая Солтыса Степана (Stephan Soltys), который сообщил полиции, что Николай прячется у него во дворе.
Следующее заседание суда состоится 2 октября.
ИВАН Ъ-ФЕДИН