22 сентября главы государств и правительств Евросоюза соберутся на экстренный саммит по вопросам мигрантов. 21 сентября главы МВД стран ЕС приняли решение о распределении по территории Евросоюза 120 тыс. беженцев. Против проголосовали Чехия, Венгрия, Румыния и Словакия. Доцент кафедры политической теории МГИМО МИДа Кирилл Коктыш ответил на вопросы ведущей «Коммерсантъ FM» Светланы Токаревой.
Фото: Arnd Wiegmann/Files, Reuters
— Какие задачи стоят перед участниками встречи 22 сентября, особенно после встречи глав МВД 21 числа?
— Задачи, в первую очередь, политические. Саммит должен продемонстрировать единство стран ЕС. Каким образом это будет достигнуто, сказать сложно. Но, по идее, должна на свет появиться какая-то декларация, которая будет, объявлять о единой политике, по крайней мере, о готовности стран ЕС вырабатывать единую политику в отношении мигрантов.
— Возникает вопрос — удастся ли им выработать единую политику, основываясь на итогах заседания глав МВД? Мы знаем, что они большинством голосов приняли это решение о распределении квот. При этом против были несколько стран, но уже им придется пойти на эти условия. В свете новостей 21 сентября удастся ли им прийти к какому-то компромиссу 22 числа, как вы считаете?
— До сих пор в Брюсселе оказывались достаточно эффективные инструменты воздействия непосредственно на политических лидеров. Так или иначе, несмотря на декларированную позицию, до сих пор страны ЕС в решающий момент оказывались в одной лодке с Брюсселем. Вне зависимости от того, что они декларировали до этого. В этом плане, я думаю, сейчас будет возможность сломать политических лидеров стран ЕС. Тем более что инструмент для этого есть. В конце концов, можно какие-то квоты превратить чисто в символические. Потому что речь о том, чтобы продемонстрировать политическое единство, а не решить проблему, на самом деле никто ее решать не собирается. Но, по крайней мере, отложить, отсрочить, снять ее остроту, наверное, саммит попытается.
— По крайней мере, покажет желание и стремление решить эту проблему.
— Абсолютно правильно. Кроме политической демонстрации саммит, наверное, вряд ли ставит другие цели перед собой.
— Некоторые эксперты отмечают, что, чтобы разрешить этот миграционный кризис, лидерам Евросоюза предстоит решить вопросы и за его пределами. Что имеется в виду, как вы считаете?
— Речь идет об устранении причин, из-за которых беженцы бегут в Евросоюз, фактически речь идет о преодолении, о решении проблемы и Киева, о решении проблемы войны в Сирии — те вещи, от которых Евросоюз сегодня благополучно уклонялся либо декларировал, что ответственность за непосредственно кризис на Ближнем Востоке, в первую очередь, Франция несет, Британия. В этом плане оказалось, что проблемы придется каким-то образом решать. Другой вопрос, что Евросоюз за последние, скажем, три-четыре года демонстрировал очень слабую способность к стратегии, и вряд ли эта способность проявится сейчас, тактические решения будут находиться, стратегические, на мой взгляд, крайне маловероятно.
— Но проблема-то никуда не девается, она усугубляется?
— Абсолютно так, но электоральный лидер, который избирается, заинтересован не в том, чтобы решить проблему, а в том, чтобы отодвинуть ее решение за пределы своего электорального срока, за пределы своей зоны ответственности, временной зоны. В общем-то, в рамках этой логики, я думаю, действует абсолютное большинство евролидеров. И тут мы, скорее, будем иметь дело с отсрочиванием проблемы, как до сих пор оно и случалось в девяти случаях из десяти, нежели с попыткой найти ее правильное системное решение, которое устранило бы ее всерьез и надолго. В этом как раз и разница между государственным деятелем и политиком. В основном Европа сегодня состоит из политиков.
— Как вы считаете, встреча 22 сентября на какой временной промежуток может отодвинуть эту проблему, какое-то решение найти?
— Даже если она выиграет два-четыре месяца, это будет достаточно много, фактически сейчас границы перекрыты, нужно каким-то образом устаканить тех мигрантов, которые уже проникли, и я думаю, что до весны Европа надеется, по крайней мере, об этой проблеме забыть, весной будет немножко другая реальность. Насколько это получится — сложный вопрос, но если южные ворота Европы, будут закрыты, думаю, можно рассчитывать, что Европа получила конечное количество беженцев, с которыми она проблему каким-то образом уже урегулирует.