Вчера Фонд гражданских свобод, основанный предпринимателем Борисом Березовским, объявил о начале осуществления программы юридической помощи военнослужащим. После пресс-конференции по этому поводу адвокат Генри Резник объяснил одной журналистке, что Борис Березовский самый либеральный человек в стране. Вернее, за ее пределами.
Пресс-релиз Фонда гражданских свобод совсем не похож на нормальный пресс-релиз цивилизованного благотворительного фонда. Никакой нарочитой прозрачности, никаких навязчивых разъяснений, как именно и на что именно были потрачены деньги в прошлом году и будут потрачены в этом. Зато эпиграфом к пресс-релизу взят кусок из интервью, данного Борисом Березовским газете "Нью-Йорк таймс": "Потенциал гражданского общества — не только достаточная гарантия, что не будет возврата к прошлому, но необходимое условие дальнейших демократических реформ". Читатель американской газеты так прямо все и понимает. Русскому читателю сложнее. Не в том дело, что напечатано по-английски, а в том, что слишком похоже на цитату из классика: мол, газета не только коллективный агитатор и пропагандист, но и коллективный организатор.
Дальше все понятно и вполне благородно. Бюджет в $25 млн. Поддержка правозащитных организаций, социальная защита журналистов, защита прав заключенных, поддержка русскоязычных общин — ровно то, чем Борис Березовский в качестве политического деятеля занимался до отъезда.
Но потом опять непонятно. В бумаге черным по белому написано, что фонд не проводит конкурсов и не принимает инициативных заявок. Любой социальный менеджер спросил бы, как же тогда фонд узнает, кому и сколько дать денег. Пресс-релиз отвечает, что фонд, дескать, сам присуждает гранты по своей инициативе. Становится еще непонятнее. Любой фонд сам присуждает гранты по своей инициативе, но, чтобы понять, кому их присудить, любой фонд устраивает конкурсы и принимает заявки. Российские фонды, разумеется, в большинстве своем не в счет.
Зал в газете "Мир новостей", где проходит пресс-конференция, маленький и уютный. Компания получается тихая и вдумчивая. Адвокат Генри Резник совершенно справедливо рассказывает, что армейские суды — это чистейшей воды произвол, поскольку ставшие жертвой преступления солдаты либо же солдаты, совершившие преступление, не имеют возможности сами нанять себе адвокатов и потому получают адвокатов назначенных. Назначенные адвокаты, в свою очередь, заинтересованы не в том, чтобы их клиент выиграл процесс, а в том, чтобы не испортить отношения с военной прокуратурой. Поэтому главный адвокатский ход на военных процессах — это убедить обвиняемого солдата принять всю вину на себя.
Справедливейшие слова. Полезно было бы дать подследственному солдату возможность нанять независимого адвоката за счет фонда. От этого вся армейская судебная система стала бы более открытой и более демократичной.
Но денег всего миллион долларов в год. Этих денег не хватит даже на четверть разбирательств, которые ведет военная прокуратура. Фонду гражданских свобод придется выбирать, какому солдату дать денег на адвоката, а какому солдату отказать. И ни единого критерия для этого выбора нет. Адвокат Резник говорит только, что фонд будет сотрудничать с комитетами солдатских матерей на местах.
Возникает естественный вопрос: а на сколько же адвокатов хватит миллиона долларов? Иначе говоря: а сколько же берет средний адвокат за среднего солдата?
— Адвокаты будут работать за скромную, но не символическую плату,— убедительно и полно отвечает Генри Резник.
Возникает второй естественный вопрос: а чем же помогут солдатские матери? Ответственный секретарь Союза комитетов солдатских матерей Валентина Мельникова говорит, что в армии все равно не будет порядка, пока армия не станет профессиональной. Она говорит, что этот миллион долларов в год, предоставленный Борисом Березовским, никак не поможет профессионализации армии. Денег, по ее словам, на военную реформу не нужно, а нужна только политическая воля президента.
— Зачем же тогда нужны эти спорадические адвокаты?
— Чтобы приучить военную прокуратуру к открытости,— говорит госпожа Мельникова.
И на уж совсем естественный при оценке любой благотворительной программы вопрос, в каком случае программа юридической помощи военнослужащим будет считаться успешно выполненной, а в каком случае — проваленной, у госпожи Мельниковой вообще нет ответа.
В общем, на деньги Фонда гражданских свобод некоторые, согласные на скромную плату адвокаты станут раскрывать миру правду о злоупотреблениях в армии. Ну и заодно защищать случайно подвернувшихся под руку солдат. Цель благородная.
ВАЛЕРИЙ Ъ-ПАНЮШКИН