В августе появились важные сообщения о двух первых российских проектах на основе соглашений о разделе продукции (СРП), "Сахалин-1" и "Сахалин-2". Оператор первого, Exxon Neftegaz, закупил платформу для освоения месторождения Чайво, а оператор второго, Sakhalin Energy, объявил о проведении общественных слушаний по оценке экологического воздействия нового и весьма внушительного этапа своих работ на сахалинском шельфе. Эти события дают повод для оптимизма в отношении перспектив крупных СРП в России, хотя остальные проекты на основе раздела продукции пока фактически не движутся с места.
Сахалинский долгострой
Еще совсем недавно в правительственных кругах царило уныние в отношении иностранных капиталовложений в нефтегазовый сектор. Казалось, что крупные инвесторы окончательно разочаровались в России. Два первых сахалинских нефтегазовых проекта с уже подписанными СРП продвигались чрезвычайно медленно. Это подтверждали и в Минэнерго. Руководитель управления стратегического планирования Минэнерго Анатолий Зиновьев недавно заявил: "Сахалинские проекты замерзли на какой-то точке и пока не движутся. Иностранные инвестиции, о которых говорили с такой надеждой, практически не состоялись".Действительно, "Сахалин-1", потенциальные вложения в который оцениваются от $12 млрд до $21 млрд, бил рекорды "долгостроя". Переговоры по нему с альянсом японских компаний SODECO начались еще в 1975 году и тянулись два десятилетия, пока в 1995 году не сформировался консорциум в составе Exxon (30%), SODECO (30%), "Роснефти" (17%) и "Сахалинморнефтегаза" (23%). Но это был не окончательный состав партнеров: в феврале этого года российские участники продали половину своей общей доли индийской ONGC Videsh Ltd.
О начале реализации проекта было объявлено в 1996 году. С тех пор оператор проекта Exxon Neftegaz вел разведочное бурение, но то и дело прекращал его из-за споров с властями по поводу экологических проблем. Переговоры с фирмой Kvaerner о заказе платформы для освоения месторождения Аркутун-Даги завершились подписанием контракта в начале 1997 года, но потом сделку притормозили, и все это время оператор занимался в основном изучением вариантов экспорта газа с Сахалина, не вкладывая в проект серьезных средств.
Процесс пошел
Второй проект, "Сахалин-2", требующий вдвое меньших капиталовложений по сравнению с "Сахалином-1", развивался вдвое быстрее, но тоже неспешно с точки зрения российского правительства. Переговоры по нему начались в феврале 1991 года, а СРП было подписано в июне 1994 года. После нескольких перемен в составе участников консорциум "Сахалина-2" выглядит сейчас следующим образом: Shell (55%), Mitsui (25%) и Mitsubishi (20%). А в конце июля 1999 года с комплекса "Витязь" в открытом море уже пошла на экспорт первая нефть.Сейчас Sakhalin Energy начинает второй этап проекта, который включает комплексное освоение нефтяного Пильтун-Астохского и газового Лунского месторождений. В дополнение к "Витязю" в море будут построены стационарные платформы, а на юге острова возникнет первый в России комплекс по производству и экспорту сжиженного природного газа мощностью 9,6 млн тонн в год, а также нефтяные терминалы. Основной объем работ запланирован на 2002-2006 годы.
За дело взялся и Exxon Neftegaz, который наконец купил за $45 млн бурильную платформу у компании Global Marine. После переоснащения на южнокорейских верфях она будет установлена на месторождении Чайво у побережья Сахалина в рамках первого этапа проекта, оцениваемого в $3,5 млрд. Не исключено, что за строительство ранее заказанной платформы для Аркутун-Даги возьмется наконец и Kvaerner, хотя Exxon сейчас считает, что Чайво является более перспективным месторождением для начала промышленной добычи.
Задержки с осуществлением сахалинских проектов объясняются не только российскими проблемами — такими, как слабость законодательной базы и налоговая непредсказуемость. Операторы двух проектов, несмотря на долгие дискуссии, так и не смогли согласовать создание единой транспортной инфраструктуры, которая, как предполагают сахалинские власти, могла ускорить и удешевить работу.
"Сахалин-2" будет строить газопровод и нефтепровод на юг острова к терминалам в Корсакове, а "Сахалин-1" — на материк к порту Де-Кастри, а там уже переваливать нефть в танкеры. Что касается газа, то Exxon Neftegaz будет строить газопровод в Японию. Правда, маршрут его пока неясен, пройдет ли магистраль по восточному или западному побережью японских островов Хоккайдо и Хонсю, не согласован и российский участок трассы.
Несмотря на этот разнобой, затрудняющий первые этапы проектов, для России в создании нескольких маршрутов экспорта есть немалая выгода. Как ожидается, к первым двум сахалинским проектам добавятся новые, которым, по-видимому, будет тесно в рамках одного маршрута.
Иностранцы делают выводы
Руководители иностранных нефтяных компаний никогда не скрывали, что "Сахалин-1" и "Сахалин-2" являются для них пилотными проектами — показателем того, насколько в России могут разрабатываться месторождения на основе СРП. Пока проекты не доказали свою жизнеспособность, поэтому никто из гигантов бизнеса не торопился приступать к новым разработкам, хотя российское правительство разметило участки на сахалинском шельфе еще как минимум для четырех проектов. Но и здесь не обошлось без казусов: Минприроды, к явному недовольству потенциальных инвесторов, решило разбить блок "Сахалин-5" на более мелкие участки.Накопленный на Сахалине опыт позволил сделать некоторые существенные выводы, о которых в частных беседах говорят менеджеры международных нефтегазовых корпораций. Во-первых, оказалось, что присутствие российского партнера в проекте не облегчает работу, а затрудняет ее. Чисто иностранный "Сахалин-2" развивается куда динамичнее, чем "Сахалин-1", где в число участников входит "Роснефть" и ее сахалинское дочернее предприятие. Хотя российские партнеры способны облегчить общение иностранцев с местными чиновниками, они остаются слабыми в финансовом отношении и в периоды низких цен на нефть оказываются неспособными покрыть свою долю обязательств перед проектом.
Во-вторых, шельфовые проекты в России намного привлекательнее материковых, поскольку избавляют иностранного инвестора от необходимости договариваться о прокачке своей продукции по перегруженным трубам "Транснефти" (и к тому же нацеленным в основном на перенасыщенные европейские рынки). Опыт третьего СРП в России — Харьягинского проекта французской TotalFinaElf — достойный пример того, как проект может увязнуть в проблемах транспортировки.
И в-третьих, получается, что СРП, подписанные еще до принятия закона "О соглашениях о разделе продукции" и выведенные за его рамки, имеют куда больший шанс на успех, нежели проекты, следующие новому законодательству. После принятия этого закона на свет не появилось ни одного работоспособного СРП, если не считать Самотлора. Да и то ее оператор, Тюменская нефтяная компания, попросила правительство приостановить действие режима СРП — не в последнюю очередь из-за несовершенства некоторых законодательных норм.
Можно ожидать, что вслед за "Сахалином-1" и "Сахалином-2" потянутся и другие крупные проекты СРП, однако произойдет это не скоро и не везде. Центром притяжения для иностранных инвесторов останутся морские проекты или те, что расположены в непосредственной близости от моря, позволяющие не связываться с "Транснефтью" и квотами на экспорт. Кроме того, иностранные инвесторы будут ждать, пока Россия доведет свое законодательство о разделе продукции до приемлемого качества.
Михаил Журавлев, www.rusenergy.com