Вот писательница Вирджиния Вульф в 1923 году, борясь с депрессией и мыслями о самоубийстве, пишет роман "Миссис Дэлоуэй".
Вот Лаура Браун, беременная домохозяйка в Лос-Анджелесе 1949 года, готовится к мужниному дню рождения, но не может оторваться от чтения "Миссис Дэлоуэй", романа, который писала Вирджиния Вульф, борясь с депрессией.Вот Кларисса Воган, современная жительница Нью-Йорка, идет в гости к своему другу, писателю, умирающему от СПИДа, который дал ей прозвище Миссис Дэлоуэй, героини романа, от которого не может оторваться беременная домохозяйка и который написала Вульф, борясь с депрессией.
И экранизации роман "Часы" тоже поддается: уже готов фильм, где Вирджинию Вульф сыграет Николь Кидман, а миссис Дэлоуэй и домохозяйку — Мэрил Стрип и Джулианна Мур. Но, понятное дело, лауреат Пулицеровской премии писал не только о трех дамах, а еще и "о времени и о себе", что, возможно, останется за пределами экранизации, но зато доступно читателям этой книги. У нас таких романов — чтобы одновременно и эпиграф из Борхеса, и чтобы Николь Кидман могла прочесть — катастрофически не хватает. Или слишком элитарно, или слишком массово, причем второй вариант пока преобладает.
О новом двухтомном романе Александры Марининой "Тот, кто знает" можно точно сказать, что он прекрасно поддается полнейшей экранизации. Роман уже находится в полной боевой готовности к телесериалу.
Процесс подготовки кажется сродни переписыванию из книжки в тетрадку — в результате круг замыкается на новой книжке. Раньше Маринина "переписывала" из настоящих уголовных дел — по крайней мере вера в это создала ей нешуточную популярность. Теперь движение мысли автора направлено из телевизора в телевизор. Отсюда, с "голубого экрана", во всей условности и приблизительности берутся исторические детали и "знаки времени".
Описание частной жизни персонажей аккуратно перебивается эдакими историческими сводками "от советского информбюро". Наверное, в телевизионной интерпретации романа собственно действие будут предварять документальные ролики — "Новости дня", постепенно превращающиеся в "Дорожный патруль".
Сама писательница явно не собирается бросать серийное производство. Помнится, она с воодушевлением встретила экранизации ее детективов и даже подтвердила, что видела свою "корову" Каменскую именно такой худой и стройной, как актриса Елена Яковлева.
Героиня нынешнего романа, всеми уважаемая, добрая и отзывчивая депутат и кинорежиссер Наталья Воронцова, уже воплотила мечту Александры Марининой — сняла телесериал под названием "Соседи" и даже прокомментировала будущую реакцию журналистов:
— Понимаешь, Ируська, сериал по определению не может быть хорошим. При советской власти была градация: книги Брежнева — это гениально, а книги Солженицына — злобная клевета на строй. Разница только в том, что теперь градацию устанавливает неизвестно кто, маленькая тусовка деятелей культуры вкупе с журналистами, с которыми их связывает личная дружба. Хорошо хоть, что не безличная.
Апогеем телецентричности становится развязка романа — узнав правду об убийстве, герои бегут на телевидение, чтобы в прямом эфире поведать миру о случившемся.
Телесериал не единственное оружие, которое Маринина использует для борьбы за внимание массового читателя. Тем более что другой фаворит, Б. Акунин, тоже без труда сделал из своих романов о Фандорине телесценарии. Зато Акунин требует от аудитории большего: надо знать давнюю историю и кое-что почитывать, чтобы оценить его намеки и стилизации.
Для подготовки к восприятию романа "Тот, кто знает" достаточно покопаться в собственной памяти — вспомнить какой-нибудь морозный день в очереди за конфетами "Мишка косолапый" или на худой конец просмотреть пару-другую передач "Старая квартира".
Другое оружие — эффект неожиданности. "Тот, кто знает" — не просто детектив. Александра Маринина написала роман на границе жанров, и мы даже знаем, где эта граница пролегает. "Ворвавшись в квартиру, десятилетняя Наташа моментально сорвала с себя пальтишко, скинула ботинки и пулей пролетела по длинному коридору, минуя дверь в комнату, где жила ее семья..." — так начинается история одной коренной москвички, а также "пожилой одинокой соседки", "рано осиротевшей девочки" и других соседей по коммунальной квартире. Примерно на странице двухсотой наконец начинает маячить подозрительный сексуальный маньяк — тут семейная сага и начинает вяло перетекать в детектив.
И в смысле языка Маринина ближе к читателю, чем Б. Акунин, описывает ли она 60-е: "Комсорг класса Наталья Казанцева перестала быть первой и лучшей в учебе, хотя по-прежнему пользовалась уважением одноклассников", или нынешний год: "Девушки посмотрели друг на друга, одновременно фыркнули и снова сосредоточенно принялись двигать челюстями".
Но, видимо, в заявленную в тиражом 150 тыс. экземпляров аудиторию Марининой должны войти и читатели Б. Акунина. Небольшое заигрывание с "теми, кто знает", выражается в выборе имен. Тут есть свой Евгений Замятин — пьющий ветеран афганской войны. А одного из главных персонажей зовут Бахтин. Словно выполняя актуальный "социальный заказ", автор делает его видным политиком, будущим губернатором и просто честным человеком, которого пресса совершенно несправедливо именует растленной личностью.
ЛИЗА Ъ-НОВИКОВА
Майкл Каннингем. Часы / Перевод с английского Дмитрия Веденяпина. М.: Иностранка, Б.С.Г.-пресс, 2001Александра Маринина. Тот, кто знает. М.: ЭКСМО, 2001