Рубль вернулся к минимумам начала февраля. Доллар на открытии торгов Московской биржи превысил отметку в 68 руб. Евро достиг 74,8 руб. Цена на нефть марки Brent опустилась к январским значениям — $46 за баррель. Главный экономист, руководитель центра макроэкономического анализа Альфа-банка Наталия Орлова ответила на вопросы ведущей «Коммерсантъ FM» Анны Казаковой.
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
— Какая динамика на валютном рынке будет прослеживаться сегодня?
— Сегодня мы открылись достаточно спокойно, около 68. В принципе, рынок ждет каких-то сигналов извне, потому что динамика курса сейчас определяется исключительно ценой на нефть и какими-то новостями по поводу девальвации валют других стран. Вот в частности вчера новости по поводу девальвации тенге, конечно, повлияли на рынок.
— Как вы думаете, сегодня пробьем отметку в 70?
— Нет, я думаю, что про отметку 70 сегодня речи нет. Другой вопрос, что, конечно, если нефть пойдет на уровень 40, то когда это произойдет, конечно, мы отметку 70 можем увидеть.
— На следующей неделе что будет?
— Это зависит от того, когда нефть пойдет вниз.
— Понятно, на следующей неделе, возможно, будет 40, да?
— Да, ситуация на нефтяном рынке крайне неопределенная. То есть следующий психологический уровень считается 45. До него осталось не очень много, но мы знаем, что вчера Казахстан принял решение о девальвации тенге, президент анонсировал ожидания про $30 за баррель. Поэтому сейчас настроения нефтяных аналитиков и стран крупных экспортеров нефти, конечно, ухудшаются, и я думаю, в большой степени из-за ситуации в Китае, из-за рисков замедления в Китае. Поэтому, в общем, пока игроки рынка склонны к негативной позиции.
— А вице-премьер Аркадий Дворкович на днях обещал в среднем $50 за баррель.
— Ну, если на этот год, то, наверное, в среднем 50 вполне возможно. Потому что просто уже прошло почти 8 месяцев, и среднегодовая цена определяется не только текущим моментом, но и историческими данными, поэтому здесь вопрос все-таки, на каких уровнях мы стабилизируемся, а не сколько среднегодовая цена будет.
— Он говорил на три года от 50 до 70.
— Честно говоря, я не считаю, что даже если идем мы на 40 или на 30, какой-то негативный сценарий — это навсегда. Потому что на нефтяном рынке большая волатильность. Сейчас много говорят про окончание нефтяного суперцикла. Но снижение, которое прогнозируют, это горизонт двадцатилетний, понятно, что это снижение будет сопровождаться взлетами и падениями. Поэтому долгосрочные прогнозы, я считаю, менять сейчас не стоит, точно также фундаментальное значение рубля, по-прежнему находится около 60, 58-60 руб. к доллару. Но текущий момент рынка заставляет сильно отклоняться значение курса и значение нефти от каких-то таких фундаментальных значений.
— А у вас у самой есть прогноз на нефть?
— Нет, вы знаете, я смотрю по международным экспертным агентствам, у нас нефтяные аналитики, они больше на Россию смотрят, а не на глобальные рынки.
— Наш налоговый период может как-то повлиять на рубль?
— Я думаю, что, безусловно, какую-то поддержку со стороны экспортеров рынок ощущает, но мне кажется, что она в такой турбулентной ситуации не такая значимая, какой могла бы быть, потому что у экспортеров, в принципе, есть запас ликвидности, и они, конечно, продают не полностью, может быть, объемы, а сейчас какие-то минимальные объемы предъявляют рынку, потому что ситуация непонятная, и, может быть, можно будет дальше продать по более выгодному курсу.
— Складывается такое ощущение, что наша власть, в общем, никак не способствует удержанию рубля на каком-то уровне, потому что звучат от них какие-то прогнозы, которые на следующий день не сбываются, то есть все вообще прямо противоположное происходит. Как вы полагаете, как власти должны себя сейчас вести для того, чтобы удержать рубль?
— На самом деле мы находимся в политике плавающего валютного курса, и в политике плавающего валютного курса власти не держат курс валюты.
— То есть и не должны, ни ЦБ ничего не должен делать, ни какие-то российские финансовые власти?
— Да, Центральный банк единственное, что может сделать, естественно решение по процентной ставке будет принимать исходя из конъюнктуры, потому что давление на рубль означает ухудшение инфляционных ожиданий. Поэтому я думаю, что, конечно, сейчас речь о том, что Центральный банк мог снизить ставку на ближайших заседаниях, уже не идет, и я думаю, что, может быть, даже такой же ставка останется, на уровне 11%, но с другой стороны и какие-то другие действия сейчас Центральный банк тоже предпринимать не будет.
— Ну, и ваши рекомендации, как должны себя сейчас вести российские граждане в связи с происходящем?
— Поскольку все-таки мы в экономике, которая становится менее долларизированной в течение последних 20 лет, то, в принципе, стандартный совет – мы сберегаем в той валюте, в которой потребляем. Потому что сейчас на такой волатильности рынка играть на курсе может оказаться достаточно опасно, поэтому Центральный банк, собственно говоря, своей политикой говорит людям, что валютный курс — это валютный курс, а если люди живут в рублевой экономике и с какими-то валютными операциями не соприкасаются, по большому счету они должны смотреть на процентную ставку, а не на курс.