После тридцати лет работы в системе КГБ Артем Степоев стал генеральным
директором детективно-охранной коммерческой фирмы. Сейчас, спустя полтора
месяца после начала работы, насчитывающая двадцать сотрудников СЕПТИМА Лтд
выполняет заказы на десятки миллионов рублей.
Наследственность у Артема Степоева, как он сам говорит, "несгибаемая":
родители были чекистами, двоюродный брат отца — легендарный Камо. На таком
фоне его тридцать лет в КГБ выглядят естественным продолжением семейных
традиций. В восемнадцать он поступил в погранучилище. Потом служил в
Кремлевском полку, одновременно учился на факультете русского языка и
литературы пединститута (сессии приходилось сдавать во время отпусков) и
увлекался искусством и боксом. Затем работал в подразделениях,
"предназначенных для ведения действий в условиях войны" — диверсионных и
противодиверсионных. В Чернобыле его группа обеспечивала безопасность
правительственной комиссии, собирала информацию о последствиях катастрофы.
Был полный королевский, т. е. "комитетовский" набор — специальная и
оперативная подготовка. По словам Степоева, весь этот комплекс помогает
работать сейчас.
Ъ: Переход в бизнес был для Вас естественным?
А.С.: Для сотрудников Комитета это действительно не так уж сложно.
Видимо, потому, что, как бы ни ругали Советскую власть и все структуры, при
ней существовавшие, туда отбирали элитных людей, которые проходили проверку
не только по бумагам, но и по способностям. Я знаю немало ребят, которые
сейчас добиваются успеха в бизнесе. Разумеется, у многих на глазах шоры,
которые очень трудно снять. Они не могут переступить ту грань, которой
очертили себя за годы работы. Хотя и переступать, собственно, нечего: делай,
что требуется, веди себя как на войне. Бизнес — это война.
Правда, многие вопросы по бизнесу пришлось "копать" самостоятельно. Овладел
компьютером, прочитал массу книг, наших и иностранных, понял, что в них ни
черта из того, что нужно, нет. Познакомился с интересными людьми,
занимающимися бизнесом, на которых несколько лет назад смотрел бы как на
"теневиков", "нехороших" людей. Понял, как непросто дается этот хлеб.
Выкладывался на 100 процентов, чувствуя себя постоянно в цейтноте. Начал бы
на пару лет раньше, добился бы большего.
Ъ: Что помогает в характере, что мешает?
А.С.:Помогает, прежде всего, оптимизм. И три принципа: "ежели я чего
решил, выпью обязательно", принцип лягушки: попав в кринку с молоком, сучи
лапками, глядишь, собьешь кусочек масла — выберешься и третий: пока я сам не
лягу, меня никто не положит. Вот последнее, видимо, и помогает мне
выпутываться из таких ситуаций, которых в бизнесе гораздо больше чем в
обычной жизни. Жесткость. Волевая устойчивость в экстремальных ситуациях,
выражаясь научным языком. Парадокс: это же иногда и мешает. Нужна гибкость: в
у-шу, например, на первом месте не сила удара, а его выполнение.
Ъ: Что собой представляет Ваша фирма?
А.С.: Детективно-охранная широкого профиля: ведем аналитическую и
информационную работу — "подсветку" или подбор партнеров для иностранных и
наших клиентов. Россия забита такими фирмами, и мы выбрали свою экологическую
нишу — Среднюю Азию. Сложилось достаточно удачно: тамошние знакомые взяли на
себя местную часть работы. В самой России помогает зарабатывать деньги другое
направление — охранные сигнализации для крупных объектов. Обеспечиваем
информационную безопасность с помощью технических средств, разрабатываем
собственные — готовимся начать их производство. Кроме того, поставляем
заказчикам комплексные системы безопасности "под ключ". Однако такая работа
требует большого числа сотрудников, а это противоречит моей концепции фирмы:
лучше меньше, но самых лучших. Поэтому создана организация-"кокон", имеющая
"головку" — двадцатку высококлассных специалистов, а также возможность
"разворачиваться" по необходимости и сбрасывать оболочку, когда необходимость
отпадает. Со стороны мы выглядим как организационно-посредническая фирма.
Практически все сотрудники — мои бывшие коллеги. Я стараюсь подбирать людей,
которые вышли из той же структуры. Трудно найти общий язык с людьми, которые
не прошли ту школу, что прошел ты. Мы понимаем друг друга с полуслова. А
работы много, безопасность нужна всегда. Правда, это дорогое удовольствие.
Ъ: Вы хорошо информированы?
А.С.: Информация не всегда правильно отражает действительность. Для
меня — об этом я часто спорю с коллегами — большое значение имеет интуиция.
На загривке шерсть поднимается, значит что-то не то. Кстати, и на работе это
чувство у меня было развито. Чувство опасности, чувство интуиции — ему я
доверял всегда. И еще умению работать с людьми так, чтобы понять их и, поняв,
использовать в интересах дела.
Ъ: Как бы Вы могли сами описать свою нынешнюю жизнь?
А.С.: Существование тягловой лошади, которой приходится очень много
работать, и которой скорее мешают нежели помогают это делать. Мешают многие:
и государство со своими безумными налогами, и бывшие друзья, которые могли бы
идти тем же путем, но не понимают, что для этого нужно много работать.
Ъ: За Вашей деятельностью сейчас следят?
А.С.: Если бы я всегда обращал внимание на окружающих или что-то еще, я
бы ничего не смог добиться. Если я пришел к выводу, что то-то и то-то
правильно, меня очень трудно сбить с пути. Однако я все-таки не такой
твердолобый, как может показаться. Если вижу, что пошел не в ту сторону, могу
развернуться на 180 градусов и начать совершенно по-другому. Это помогает.
Ъ: Каким для Вас было ощущение успеха до того, как Вы стали
бизнесменом, и после?
А.С.: И тогда, и сейчас — ощущение выполненной с отличным результатом
конкретной работы. Это не оставляет места для самоуспокоенности.
АНДРЕЙ Ъ-ГАЛИЕВ