Леониду Меламеду и Святославу Понурову предъявлено обвинение в крупной растрате средств «Роснано», заявил официальный представитель Следственного комитета Владимир Маркин. По версии следствия, бизнесмен инициировал вопрос о привлечении фирмы-советника для оказания корпорации услуг, в которых она на самом деле не нуждалась. В результате в период с февраля по июль 2009 года необоснованно были израсходованы средства корпорации на общую сумму более 220 млн руб., сообщает СК. Адвокат Леонида Меламеда Руслан Кожура обсудил тему с ведущей «Коммерсантъ FM» Натальей Ждановой.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ / купить фото
— Скажите, как проходила эта процедура выдвижения обвинений, и присутствовал ли лично на ней господин Меламед?
— Бывают процедуры заочного предъявления обвинения. Но мы-то знаем, что Леонид Меламед находится в стране под домашним арестом, соответственно, и процедура происходила с его личным участием. Хочу только отметить, что эта процедура проходила 9 июля. В этом смысле вызывает удивление, что господин Маркин лишь в среду выпустил соответствующий пресс-релиз, потому что это старый факт. И комментарии только ленивому я не дал за тот период с 9 числа.
— А почему такой срок выдержал Следственный комитет, есть какое-то объяснение этому?
— Это в контексте какой-то информационной атаки, потому что содержательного я здесь ничего не вижу, ничего нового я не прочитал. Обвинения, которые перечисляются в этом пресс-релизе, — это ровно те обвинения, которые звучали в постановлении о возбуждении уголовного дела, где было сформулировано подозрение в отношении Меламеда и других его бывших коллег. И ничего нового нет абсолютно.
— Напомните, пожалуйста, что это за статьи и максимальные наказания по этим статьям.
— Это 160-я статья, растрата, десять лет по ней можно получить, но, мне кажется, это совершенно неуместно сейчас это обсуждать.
— Господин Меламед все эти обвинения отвергает?
— Да, он не признает себя виновным.
— А что он говорит в ответ на эти обвинения, там есть какой-то развернутый комментарий?
— Конечно, уже после возбуждения уголовного дела в отношении него он допрашивался дважды, в качестве подозреваемого и в качестве обвиняемого, где подробно излагал свою позицию и опровергал предъявленное ему, сначала было подозрение, а потом и обвинение.
— Есть еще один такой момент, о котором сказал господин Маркин, что Следственный комитет проверит причастность господина Меламеда и остальных топ-менеджеров «Роснано» к другим преступлениям. Он сказал, что в СК обратились свидетели, которые заявили о совершении обвиняемыми иных преступлений. Что на этот счет вам известно?
— Ничего об этом неизвестно. Может быть, и проходит какая-то доследственная проверка. О ней ни я, ни Меламед не оповещены по этим каким-то неизвестным нам обстоятельствам. Никто не опрашивался и не допрашивался. Даже и предположить ничего не могу, все из области фантазий. Одна из версий, которые гуляют, это тот материал, который был опубликован газетой «Известия».
— О чем идет речь, напомните, пожалуйста.
— Даже не хочу это обсуждать, поскольку это совершеннейшие фантазии. Я не думаю, что Меламед, я только скажу один аспект, вы можете сами найти, несколько дней назад была эта статья в «Известиях», там упоминается господин Меламед, непонятно в каком контексте. Упоминается, что он как руководитель госкорпорации давал некие какие-то преступные противоправные указания, но год там 2009. В 2009 году, как известно, Меламед уже не был руководителем государственной корпорации «Роснано», поэтому никаких ни преступных, ни противоправных, ни незаконных указаний давать не мог. Поэтому это очередной какой-то блеф.
— А для чего этот блеф нужен Следственному комитету? Для чего эта информация вообще появилась?
— Я не хотел бы вступать в какую-то полемику с господином Маркиным, но могу только опять же предположить, что какого-то нет, возможно, нового импульса в деле, не хватает доказательств каких-то, подтверждающих версию обвинения. Я вообще не знаю, о каких доказательствах, подтверждающих их обвинения, может идти речь, потому что мне известны только те доказательства из мне доступных материалов дела, которые подтверждают точку зрения Леонида Борисовича Меламеда. И, может быть, в отсутствие доказательств необходимо привлечь внимание к этой теме. Это, может быть, какие-то такие внутренние аспекты жизни Следственного комитета.