Танцуя по смерти

Фестиваль театр

Диапазон имен в афише Авиньонского фестиваля поражает своей широтой — от Фанни Ардан и Изабель Юппер до полупрофессиональных африканских танцовщиков. Из Авиньона — РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.

Не так уж много было на нынешнем Авиньонском фестивале спектаклей, перед которыми люди спрашивали бы лишний билет на дальних подступах к театру. "Кассандра" стала одним из них — и не потому, что показывали всего один раз, а потому, что в заглавной и единственной роли была объявлена Фанни Ардан. На сцене, впрочем, знаменитая французская актриса присутствовала в течение часа не одна. Над выгороженной для нее треугольником игровой площадкой в глубине сцены возвышался еще и большой оркестр — спектакль режиссера Эрве Луашмоля поставлен не только на основе повести-монолога немецкой писательницы Кристы Вольф, но и на музыку композитора Микаэля Жарреля.

В спектакле созданы все необходимые условия для того, чтобы любимая зрителями актриса предстала настоящей королевой. Фанни Ардан начинает монолог на фоне огромного красного занавеса, который потом она картинно срывает. Несколько раз она талантливо вскрикивает, все время благородно и красиво произносит текст, а один или два раза выразительно падает. Оркестр, в котором к классическим инструментам добавлены электронные, создает подходящий кровавому мифу тревожный фон, а сама Ардан в элегантном черном платье и жакете с орнаментальной оторочкой выглядит, конечно, не столько полубезумной, посланной богами пророчицей, сколько царственной императрицей, способной вершить чужие судьбы. Графичный свет подчеркивает звездную стать актрисы, она сама стягивает белый покров со сценической конструкции, за которой хищно горит красный,— и сама же с достоинством отправляется туда на смерть.

У спектакля "Кассандра" ясные задачи, и для их выполнения выбраны ясные средства. Да и мотивы нельзя счесть слишком уж академически возвышенными: понятно, что жившая в ГДР Криста Вольф в начале 80-х голосом Кассандры говорила о проклятиях и войнах своего, другого времени, но озабоченность создателей нынешнего спектакля тоже ясна без объяснений. Так или иначе, но тема войны присутствует во многих спектаклях, приглашенных на сей раз в Авиньон. Так, хореограф Эстер Саламон решила обобщить военный опыт всего последнего столетия, а заодно заявить целую серию спектаклей о взаимоотношениях между хореографией и историей. Для первой работы под названием "Монумент 0" Эстер Саламон решила использовать мотивы фольклорных танцев из тех стран мира, которые пострадали в войнах последнего века, то есть были завоеваны или разорены. Вряд ли стоит искать в спектакле приметы конкретных стран, тем более, по уверению автора, она взяла примеры со всех пяти континентов.

Шесть танцоров, участвующих в спектакле, тоже не напрасно приглашены из разных стран: для Саламон наверняка важно потревожить совесть европейцев и показать всемирное значение своей идеи. То, что получилось у авторов спектакля, можно назвать "танцами смерти" — по одному, по двое или группами танцоры появляются из темноты, чаще всего в масках и костюмах, разрисованных под скелеты, в духе карнавальных одежд для Хэллоуина. Этот парад светящихся в темноте сцены призраков, очевидно, должен напомнить о "скелетах в шкафу" европейской цивилизации. И в целом Эстер Саламон со своей задачей справляется: телодвижения, поначалу кажущиеся не столько жуткими, сколько однообразными, постепенно магнетизируют зрительское внимание, так что международное варьете "покойников" своей цели отчасти достигает.

Чего никак не скажешь о спектакле "Бал круга", созданном компанией хореографа Фату Сиссе из Дакара. Танцоров тоже шесть, но здесь африканцы из Сенегала и Буркина-Фасо уже представляют "танец жизни" — в течение часа они просто ритмично двигаются, постепенно наращивая разноцветность своих аляповатых карнавальных нарядов. Увидеть такое шоу на улицах фестивального Авиньона было бы, конечно, занятно для прохожих, но в основной программе Festival d`Avignon оно смотрится неуместно: все-таки политкорректность — самый плохой отборщик. Конечно, в описании спектакля сказано, что на самом-то деле речь в нем идет о проблемах "социального регулирования" и несправедливости общества потребления. И может, кто-то из зрителей устыдится в конце концов, но так грубо давить на совесть из вечера в вечер фестивалю не следует.