С заявлением министра природных ресурсов Виталия Артюхова о том, что скандально известный конкурс по месторождению Вал Гамбурцева в Ненецком автономном округе (НАО) прошел с нарушениями (Ъ опубликовал интервью с министром 26 июля), возобновились слухи о намерении Минприроды отменить итоги конкурса. Гендиректор компании "Северная нефть" АЛЕКСАНДР САМУСЕВ считает, что решать судьбу месторождения, где компания уже развернула работу, может лишь суд. Об этом он рассказал корреспонденту Ъ ДМИТРИЮ Ъ-БУТРИНУ.
— Новый глава Минприроды заявил, что, с точки зрения министерства, конкурс по Валу Гамбурцева проведен с нарушениями. Как ваша компания относится к этому заявлению?
— Сейчас, когда мы приступили к работе на Вале Гамбурцева, строго выполняя требования закона и наши обязательства, мы рассматриваем действия господина Артюхова как попытку министерства незаконно влиять на нашу производственную деятельность. Кроме того, я бы отметил в заявлении министра несколько моментов.Во-первых, господин Артюхов, к сожалению, декларирует отсутствие преемственности в политике Минприроды. Речь не идет о том, что она не должна меняться, напротив. Однако, делая заявление о нарушениях в ходе конкурса, министр, по сути, прямо обвинил в этом сотрудников Минприроды, а также еще до заключения созданной им комиссии объяснил, какого вывода ожидает. Это как минимум неэтично.
Во-вторых, непрофессиональна попытка повлиять на ситуацию с лицензией, которая, строго говоря, выдавалась не министерством, а совместным решением Минприроды и администрации НАО. Принцип "двух ключей", когда лицензия не может быть ни выдана, ни отозвана одной стороной, никто не отменял, и односторонние заявления министра свидетельствуют о неуважении ко второй стороне — НАО. В целом все происходящее — декларирование возможности внесудебного вмешательства в конкурс, законность которого, напомню, подтверждена на сегодняшний момент пятью судебными решениями.
— Вам известна нынешняя позиция администрации НАО по Валу Гамбурцева?
— С местной администрацией мы находимся в постоянном контакте и обязательства, взятые по результатам конкурса, выполняем. Бонус мы выплатили в срок — что, кстати, делают не все нефтяные компании,— к выполнению социальной программы приступили, и в НАО твердо рассчитывают на то, что в следующем году начнем добывать нефть. Напомню, что именно четко определенные сроки ввода Вала Гамбурцева в эксплуатацию — одно из основных отличий нашего проекта.
— Существует ли реальная возможность внесудебного аннулирования итогов конкурса?
— Нет. Помимо всего прочего такое вмешательство нарушит статью 449 Гражданского кодекса, которая прямо говорит: результаты торгов, конкурсов и аукционов не могут быть отменены тем, кто их проводил, а только судом. Оценить конкретные намерения министерства по поводу лицензии я не могу, но уже сделанные заявления можно трактовать как нарушение законодательства.
— Считаете ли вы, что заявления министра спровоцированы вашими конкурентами на конкурсе?
— Я не задаюсь таким вопросом. Если против компании декларируются попытки предпринять какие-то недружественные действия, то мне все равно, конкуренты это или случайность. Всем хорошо известно отношение к нам "ЛУКойла", а конкурс по Валу Гамбурцева показал, что для многих мы серьезный оппонент, несмотря на разницу в масштабах деятельности. Но наше появление на рынке воспринято крупными компаниями не просто как явление конкуренции, а как начало более масштабного и неблагоприятного для них процесса. Дело в том, что "Северная нефть" — одна из тех компаний, которая напрямую заинтересована в прозрачных, основанных на законе правилах игры — в "белом бизнесе", к которому призвал новый министр. Нам в иных условиях просто не выжить.
Пока же принято считать, что с бизнесом государству надо договариваться. Причем мне непонятно, почему правительство должно договариваться с нефтекомпаниями о том, сколько налогов они будут платить или какие суммы инвестировать в собственное производство. Достаточно выполнения общего для всех закона, и не надо стремиться к договоренностям с государством. Это и вызывает тревогу оппонентов.
— Если комиссия Минприроды найдет нарушения в проведении конкурса, вы измените свою точку зрения?
— Наша точка зрения не может измениться по сути, тем более что мы работаем в соответствии с лицензиями, а это, насколько я понимаю, есть договор с государством. Причем одним из основных контролируемых показателей выполнения соглашений является уровень добычи нефти. Мы должны начать добычу в следующем году, а пока нам просто пытаются помешать до этого этапа дойти. Что же касается деятельности комиссии, то это внутреннее дело министерства.
— Как отразилось на деятельности компании негативное заявление министра? Иными словами, каких денег стоило "Северной нефти" интервью господина Артюхова в "Коммерсанте"?
— На действиях и стратегии компании это не отразилось никак и не отразится. Мы продолжаем работы на Вале Гамбурцева, как и записано в лицензионном соглашении и нашем плане. Что касается высказываний должностных лиц, подобных этому заявлению, то я убежден, что они и государству, и бизнесу наносят ущерб, который подсчитать, как правило, невозможно. Проблемы надо решать не заявлениями, а действиями в пределах полномочий и законных требований. Например, заявлений и опасений по поводу возможностей нашей компании было высказано немало, но почему-то ни один из чиновников Минприроды не нашел времени прилететь в Усинск или Нарьян-Мар и на месте оценить реальные производственные и социальные результаты нашей работы. Стоит отметить, что у "Северной нефти" помимо Вала Гамбурцева есть еще ряд лицензионных соглашений по другим участкам. Министерству было бы неплохо обратить внимание на то, что мы все их тщательно выполняем — в отличие от многих наших оппонентов.
Впрочем, мы готовы помочь господину Артюхову в его работе по улучшению контроля за выполнением лицензионных соглашений и начать регулярно публиковать детальную информацию о том, как и что мы делаем по освоению Вала Гамбурцева. Если Минприроды удастся убедить другие нефтяные компании также сообщать данные о своей работе, легко можно будет сравнить, как кто работает, и, главное, следить за выполнением соглашений. Тогда, возможно, министерство будут волновать совсем другие проблемы.