В московский прокат вышел фильм Джузеппе Торнаторе (Giuseppe Tornatore) "Легенда о пианисте" (The Legend of 1900). Эта картина двухлетней давности с культовым английским актером Тимом Ротом (Tim Roth) в главной роли — англоязычный дебют знаменитого итальянского режиссера.
Фильм, первоначально называвшийся "Легенда о пианисте в океане",— пожалуй, лучшая работа Торнаторе со времен "Кинотеатра 'Парадизо'" (Cinema Paradiso), принесшего ему "Оскара" десять лет назад. Это не столько легенда, сколько басня о пианисте, вся жизнь которого прошла на борту трансатлантического лайнера. Басня — потому что очень уж отчетлива аллегория, заложенная в довольно фантастичном сюжете. В первый день 1900 года чернокожий корабельный инженер, обшаривая салон первого класса в поисках потерянных пассажирами ценностей, находит подкидыша и нелегально усыновляет его под именем Nineteen Hundred — "1900-й". После внезапной гибели приемного отца восьмилетнему герою — прямая дорога в приют. Однако капитан оставляет мальчика на корабле — единственно потому, что ребенок, до этого молча сидевший где-то в трюме, однажды ночью вдруг пробрался в первый класс и вполне профессионально заиграл на рояле. С тех пор он только и делал, что развлекал своей игрой пассажиров лайнера, и к 27 годам приобрел известность. Кульминацией фильма становится приезд на корабль легендарного джазового пианиста Джелли Мортона (Jelly Morton) и его музыкальная "дуэль" с корабельным виртуозом.
Друг-трубач уговаривает пианиста сойти на берег, где тот с его-то талантом импровизации мог бы неплохо зашибать. В ответ на уговоры "1900-й" смотрит затуманившимся взором вдаль и декламирует какое-то невнятное, но романтическое объяснение. Герой вообще на диво красноречив — тем более для аутиста и социопата, каким зритель, по идее, должен его воспринимать. Но дело в том, что сценарий написан на основе театрального монолога, и режиссер заставляет пианиста словесно объяснять каждую мысль и чувство, как будто не доверяет ни себе, ни актеру. В финале герой опять минут пятнадцать втолковывает, почему не может покинуть лайнер, хотя уже по первому его появлению (во взрослом состоянии в облике Тима Рота) понятно, что он никогда не сойдет с корабля: он идет по качающейся палубе абсолютно ровно, как сухопутные люди ходят по твердой земле,— а значит, на берегу ему придется заново учиться ходить.Смиренно выслушивать патетические монологи про "голос океана" и прочие поэтические наблюдения драматурга позволяет лишь то, что во время них можно разглядывать Тима Рота, у которого одно движение бровей содержательней нескольких страниц текста. Однако хотя и сам герой разговорчив, и его друг-трубач, от лица которого ведется повествование, тоже не скупится на воспоминания, личность пианиста как будто ускользает от описания, от определения: непонятно, что он за человек, что в нем есть, кроме способности извлекать из рояля нечеловеческую музыку.
Зато можно сказать, что есть в фильме, кроме сентиментальности и многословия: талант композитора Эннио Морриконе (Ennio Morricone) и оператора Лайоша Колтаи (Lajos Koltai), а также очень соблазнительная идея — показать безвыходное положение человека, чей таинственный дар, вдруг открывшийся сам собой, делает для него почти невозможным "нормальное" существование во внешнем мире, "нормальное" общение с другими людьми. Любой талант изолирует его обладателя, делает его одиноким. В этом смысле "Легенда о пианисте" напоминает набоковскую "Защиту Лужина", особенно когда пианист пытается описать свое восприятие внешнего мира, который кажется ему угрожающе бескрайним, не имеющим предела, ведь он привык безраздельно царить в мире, ограниченном 88 клавишами рояля, точно так же, как мир набоковского шахматиста ограничивался 64 клетками.
ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА
В кинотеатре "Ролан"