— Чулпан, я прекрасно понимаю, что за время существования фонда мимо вас прошло огромное количество человеческих историй, трагедий, уходов, возвращений людей к жизни. Я уверен, что у вас есть какие-то личные истории за эти десять без малого лет, которые вас больше всего зацепили.
— Раз уж мы заговорили про Игры, и раз уж я всех так горячо, прямо от всей души приглашаю провести эти три дня вместе с нами в "Лужниках", есть несколько историй, которые произошли именно на этих играх. Одна прекрасная история, которая вызывает у меня просто слезы восторга, как у клоуна на арене. В позапрошлом году у нас была девочка, у нее был страшнейший диагноз — саркома костей, который она пережила. Но в процессе лечения было осложнение на одну ногу, и так вышло, что одна нога осталась короче, чем другая. Девочка приехала, прилетела к нам из Сербии на двух костылях, соревновалась, общалась и ждала в последний день своей награды и медали. Она совершенно не ожидала, что она получит золотую медаль. И в тот момент, когда объявили ее имя и поздравили ее с золотой медалью, она, забыв про костыли, вскочила и пошла к сцене без них.
Родители, ее папа и вожатый, который ее привез, в полной уверенности, что она в этой эйфории просто как-то забыла, в панике побежали за ней, стали всовывать ей эти костыли. Она взяла один, а второй откинула, получила награду, на одном же костыле вернулась обратно. На следующий день на одном костыле она провела длиннейшую экскурсию по Красной площади и улетела в Сербию, оставив этот свой второй костыль здесь, у нас, не вспомнив об этом больше вообще.
Вторая история. Год назад приезжали две девочки из Петербурга. В Питере есть прекраснейший фонд "АдВита", который тоже помогает детям, страдающим онкологией. Две девочки с одинаковым бывшим перенесенным диагнозом, одна была на коляске, другая — нет. Они соревновались. И после соревнований по ходьбе один из волонтеров-вожатых подбежал к девочке помассировать ей ноги, и выяснилось, что у девочки не ноги, а протезы. Эта девочка страшно была горда, что ей удалось обвести вокруг пальца даже волонтера, человека, который связан с этой болезнью. Да, это оказались протезы, на которых она так прекрасно научилась ходить. Рядом сидела девочка на коляске, у которой, как выяснилось, точно так же ампутированы ноги, как у той девочки, которая на протезах. И вот эта девочка на коляске, уезжая из Москвы после наших Игр, написала письмо и сказала: "Я теперь знаю, чем я буду жить этот год. Я буду жить тем, что однажды, а именно через год, я к вам приеду без коляски, на своих ногах". И в этом году все это осуществилось, и мы ее ждем без коляски на протезах, на своих ногах.
— Удивительная история.
— Скажите?
— Удивительная история, не то слово. Ведь эти люди сами друг друга заражают каким-то оптимизмом, верой в завтрашний день.
— Безусловно. Во-первых, они там все сдруживаются, они там все влюбляются. Это доказательство того, что они нормальные дети.
— А есть сомнения?
— Конечно. Представляете, как боятся родители, когда ты годами вытаскивал своего ребенка из когтей смерти, боялся на него дышать, и вот этот момент, когда все, он вышел из стерильной палаты, должен как-то войти в этот мир, а ты боишься всего: сквозняков, боишься снять маску, ты отвык общаться со здоровыми людьми, ты забыл, как кататься на роликах, все было нельзя, опасно, нельзя-нельзя, диета, опасно, нельзя. Это сложнейший психологический момент для всех, в первую очередь, для ребенка, но и для родителей тоже. И эти Игры, которые доказывают, что все, это Игры, реабилитационные лагеря, куда ездят наши дети, это доказательство, когда ты можешь не стесняться протезов, когда ты можешь не стесняться своей болезни. Все-таки давайте не будем забывать, что мы живем в России, где когда ребенок появляется в маске на детской площадке, вся детская площадка тут же растворяется, потому что родители здоровых детей, неграмотные, необученные, дремучие, боятся, что этот ребенок в маске может заразить их здоровых детей чем-то. Не зная о том, что скорее здоровые дети опасны для ребенка в маске. Это распространенный случай.
А если семья возвращается куда-нибудь в глубинку, родителям приходится непросто, потому что дальше начинается "за грехи, за это, за се, вот вам ниспослана болезнь". Это в любом случае тяжелейшие переживания, кроме самой по себе трагедии, социум, который совершенно не готов.
— Не помогает.
— Конечно, он не образован, не помогает.
— А помогают психологи тем же самым родителям, чьи дети возвращаются в повседневную жизнь?
— Да, в фонде, но не все родители верят в психологов, и не все родители готовы с ними общаться, потому что есть такое стойкое убеждение, что это профанация. У нас бывают сложнейшие случаи, когда невозможно поговорить, и родители отказываются разговаривать с психологами, не веря в то, что это настоящая медицина и наука.
— А каким-то образом вы их находите, слова убеждения для них, для таких людей?
— Кому-то, да, кому-то так и не удается найти просто.
— А чем это чревато в итоге? Вот, возвращаются они в свою глубинку, не веря в психологов, а очень сильно обращая внимание на общественное мнение: "А что люди скажут".
— Чем-то, наверное, не очень хорошим для семьи, для ребенка. Это все о том. что в нашей стране очень мало говорится на эту тему, ее боятся, ее как-то прячут, и то, что мы сегодня поговорили так прекрасно 40 с чем-то минут здесь, на этой радиостанции, вы же понимаете, что это не дойдет куда-то в ту глубинку, про которую мы говорим?
— Посмотрим, по крайней мере, имя Чулпан Хаматовой для многих является уже такой хорошей приманкой, чтобы если не послушать, то почитать потом расшифровку на сайте.
— Не заблуждайтесь.
— Нет, нет, уверяю вас, давайте поговорим. Какая-то пессимистичная нота была, хочется чего-нибудь оптимистического. Мы начали все-таки с того, что театр, он существует.
— Да, присутствует в моей жизни.
— Я попытался вас спровоцировать, вы на мою провокацию не повелись, это очень хорошо, на счет выбора между театром и благотворительностью.
— Мне сложно, вдруг я сейчас что-нибудь пообещаю.
— Нет, не надо обещать. Театр все равно занимает в вашей жизни огромное место, к сожалению, вы очень немного снимаетесь в последнее время, очень многие об этом грустят. Есть планы на кино?
— Нет, я совсем не сожалею. Планы, может быть, теоретические. Практически я снимаюсь именно в эти жаркие дни в фильме по роману Василя Аксенова "Таинственная страсть". Прекраснейший материал, посмотрим, что получится.
— Когда ждать выхода фильма, неизвестно еще?
— Я не знаю, нет. У меня вышло две премьеры. Кстати, не успела на них попасть. Фильм Алексея Германа "Под электрическими облаками", очень я советую посмотреть, он уже в прокате. Недавно на "Кинотавре" была премьера фильма "Синдром Петрушки", режиссер Лена Хазанова по роману Дины Рубинной "Синдром Петрушки" с Евгением Мироновым и Мерабом Нинидзе. Так что чего-то я все-таки…
— То есть надо смотреть, срочно идти и смотреть, не только голливудские блокбастеры.
— Наверное, не очень скромно об этом говорить, но я была бы не против, если бы у нас было побольше зрителей в кино. А театр, вышла такая счастливая у меня работа под названием "Актриса в театре". Так получилось, что, несмотря на всю сложность, трудность и так далее, эта профессия дарит мне такую лавину радости и возможности сказать то, о чем бы я хотела сказать, да не умею. Эта возможность говорить чужими словами, чужими тембрами, чужой пластикой, чужим обликом, поэтому я совершенно не грущу, что у меня мало кино и много театра.
— Все, что вы сегодня нам рассказывали, вы рассказывали абсолютно своими словами, хоть здесь и не театр, а радио.
— У меня даже голова закружилась, я давно столько не разговаривала.
— От себя. Огромное вам спасибо за то, что пришли, еще раз напоминаем о том, что в само конце июня в "Лужниках", 26 июня в 12 часов, даже я уже запомнил.
— Да, будет очень весело.
— Там будет Чулпан Хаматова.
— Там будет такая прекрасная цирковая программа.
— Там будет Дина Корзун, разумеется?
— Да, разумеется.
— Много еще других.
— Клоуны и там будет очень красивая программа.
— Приходите все.
— Ну, и кроме того, что всевозможные детские развлечения, миллион вариантов разных батутов, прыгалок, конкурсов и так далее.
— Чулпан, огромное вам спасибо за то, что вы переступили через свою нелюбовь к интервью и пришли к нам, поговорили, было очень интересно, полезно. И я очень надеюсь, что вы будете нас чаще, нас — я имею в виду "Коммерсантъ FM", — баловать своим вниманием.
— С удовольствием.
— Приходить к нам в прямом эфире, в режиме реального времени рассказывать о своих успехах не только в театре и кино, но и на благотворительном поприще.
— Мы очень вам благодарны, что вы поддерживаете наши игры.
— Спасибо вам.
— Спасибо большое.