"Я бы хотел уехать из России совсем на другом моменте"

Роберт Пшель о будущем отношений России и Запада: "К сожалению, сегодня в мире происходят ужасные вещи, но это огромная разница и это огромное достижение, которого мы все совместно достигли. Мы считали после окончания холодной войны, что более или менее добились общего понимания, что какие-то принципы всем нужно сохранять. И в последнее время, к сожалению, эти разногласия с Россией подвергают сомнению ключевые элементы этого, но я надеюсь, что это временно. Я не люблю мифов про Россию. Если кто-то скажет: "Политика России в этом конфликте неправильна" — мы согласны, но если кто-то скажет: "Русские — это люди генетически агрессивные, никогда у них не будет полной демократии" — я с этим абсолютно не согласен. Россияне отлично знают, что это значит — хороший мир, потому что Россия — страна, которая перешла через такие сложные времена, и россияне хотят того же самого, что и другие — мира, возможности развития и так далее. Проблема в том, что государство должно поддерживать такой курс, а не ставить его под сомнение".

О том, считает ли НАТО действия России угрозой: "Мы не используем такие фразы, наверное, пока. Почему? Это важно, потому что мы говорим об озабоченности, которая возникает в области безопасности впоследствии разных действий России. Это не означает "угроза". Если вы считаете какую-то страну угрозой, это означает, что вы опасаетесь, что она может буквально в пять минут, через два дня нанести удар. Сегодня в наших анализах есть озабоченность, и по этой причине мы приняли ряд мер, с помощью которых мы хотим снизить эту озабоченность. Это, например, больше учений, это крупнейшие силы быстрого реагирования и так далее. Но это, во-первых, ответ на действия России, два — это пропорционально, три — оборонительно и четыре — очень прозрачно мы все делаем, чего нельзя, к сожалению, сказать про действия, за которые отвечает в России, например, Министерство обороны".

Роберт Пшель об отношениях Запада и России: "Это и простая, и сложная тема. Я стараюсь говорить всегда честно. Правда, по-моему, такая: без России очень сложно и менее эффективно не только обсуждать, но и пробовать решать разные проблемы в области, например, борьбы с терроризмом. НАТО заморозило сотрудничество с Россией. С Россией полезнее, с Россией мы увеличиваем шансы решения проблем. Но означает ли это, что мы не можем, а когда я говорю "мы", я имею в виду большую часть международного общества, без России?

Но проблема в том, что когда получается, что наш недавний партнер, страна, которую мы считали сложным, но партнером, сам устраивает очень серьезные проблемы в области безопасности, как мы можем реагировать? Есть цена, которую мы сами платим, например, санкции. Это правда, мы это признаем. Для НАТО это было сложно. НАТО не хотелось прерывать сотрудничество, оно было полезно, но, к сожалению, другого выбора не было. Когда ваш коллега, сосед делает что-то, что вы считаете нарушением международного права, нарушением главных принципов, тогда у вас появляются не просто разногласия, но ваша оценка этого партнера меняется. Здесь это, конечно, проблема. Это нам всем мешает. Но я хочу подчеркнуть, что само по себе это не пройдет.

Решение принимает Россия. Но я России не желаю такого положения. Всегда лучше двигаться вперед с поддержкой других. Мы не получаем от этого никакого удовольствия. Мы теряем разные возможности. Но, к сожалению, пока Россия не поменяет свой подход не только в вопросе Украины, боюсь, мы будем двигаться, не смотря друг на друга".

О современной России и холодной войне: "Я не согласен, что это новая холодная война. Два раза в ту же реку никто не входит. Россия изменилась. Я борюсь с удовольствием с мифами про Россию. Я не согласен, что Россия — то же самое, что и Советский Союз. Но, к сожалению, есть элементы в политике России, которые напоминают старые времена. Почему, например, военные средства считаются самыми важными в политике? Это не так. Мир другой, есть ценности. Хотя я представитель НАТО, я очень люблю подход, который заключается в слове эмпатия. Мир изменился. Ключевая проблема сегодня заключается в том, что мы все, включая Россию, через много лет после окончания холодной войны согласились, что мы теперь строим мир по-другому, будем стараться решать все проблемы без использования силы. Что получилось? Россия использовала силу для захвата территории чужой страны, и из-за этого все и получилось".

Роберт Пшель об изменении отношений России и НАТО за время его работы в Москве: "Я не ожидал, что меня будут встречать цветами, все в России будут прекрасные вещи говорить про НАТО, после моей работы все граждане России захотят вступить в НАТО. Но это совсем другая обстановка по сравнению с тем, когда я приехал. Это был конец 2010 года, был такой хороший пик отношений России и НАТО, мы шли с какими-то сложностями в разных областях, но в принципе мы шли вперед, а теперь мы не остановились, но я даже бы сказал, мы где-то вернулись. Обстановка сложная, неприятная, и поэтому печально, но я бы хотел уехать совсем на другом моменте".

"Расширение НАТО расширило зону прозрачности и стабильности. Разногласия могут быть, ничего страшного. Там было разногласие по ПРО, и бывали какие-то моменты, но все это были разногласия тактические, психологические. Но посмотрите с другой точки зрения на то, что было у нас. У нас было реальное сотрудничество, мы двигались вперед. Были люди, которые говорили: "а, ничего такого необыкновенного" или "можно обойтись без этого". Но посмотрите, совместно борьба с терроризмом, совместно борьба с пиратством, совместно или в тандеме дополнительная работа, чтобы стабилизировать Афганистан. Это самые крупные примеры, их много. Короче говоря, мы стремились к стратегическому партнерству. А посмотрите, где мы сегодня? Мы не только не можем говорить о партнерстве, но я недавно использовал фразу "заморожены". Никто из наших стран не хочет конфронтации, но риторика ужасная, разногласия уже не тактические, а принципиальные по поводу, конечно, аннексии Крыма и действий России в Украине. Это очень серьезно — действия России стали проблемой для международной архитектуры безопасности. А это уже другой мир".

О том, что требует НАТО от России: "Есть минский договор, который соединяет всех — Европейский союз, Россия, Киев, ополченцы. В принципе все согласны: "Минск-1", "Минск-2" теперь важен. Только проблема в том, что его исполнение и стремление к долгосрочному реальному миру невозможно без прекращения поддержки, которую делает Россия военными средствами, финансовыми, политическими, экономическими. А где собирают этих волонтеров? Это все в открытом пространстве, в разных городах России. Это можно осуществить, если есть граница. Но есть ли граница есть между Россией и Украиной, или ее нет?"

О нарушении минских соглашений: "Конечно, НАТО не имеет своих наблюдателей, мы ссылаемся на те оценки, которая делает ОБСЕ. Там есть наблюдатели, и получается, что да, нет ни одной стороны конфликта, которая бы полностью выполняла минские соглашения. Но что касается количества этих нарушений, это совсем другая история. Больше фиксируется нарушений со стороны сепаратистов, которых поддерживает Россия. Посмотрите на все официальные заявления НАТО и Европейского союза — мы призываем к миру все страны. Но есть большая разница в количестве нарушений".