Вчера в Пресненском межмуниципальном суде Москвы был удовлетворен иск Майи Плисецкой к газете "Московский комсомолец" и журналисту Владимиру Симонову о защите чести и достоинства. Суд обязал газету напечатать опровержение, а честь и достоинство балерины оценил в 18 тыс. рублей.
С газетой и ее автором, рассказавшими миру, что у Майи Плисецкой якобы есть дочь в Израиле, балерина судится с 1999 года. Первый суд удовлетворил иск балерины, но удовлетворения так и не последовало: опровержения "МК" не напечатала, денег не заплатила. Обе стороны подали кассационные жалобы, а президиум Мосгорсуда отменил первоначальное решение, усмотрев ошибку в доверенности, выданной Плисецкой ее адвокату.
Новый процесс растянулся на три дня (о его начале см. Ъ от 5 июля). Представители истицы потребовали опровержения и по $250 тыс. с газеты и автора статьи в качестве возмещения морального ущерба — столь солидная сумма, по мнению адвоката Бориса Кузнецова, должна сделать экономически невыгодной публикацию дезинформации. Ответчики себя виновными не признали. Журналист Симонов заявил, что он просто изложил рассказ тетки Майи Плисецкой, подкрепив его цитатами из писем Юлии Глаговской, а адвокат "МК" Андрей Муратов не нашел в публикации ничего порочащего.
Он пустился в сложные филологические изыскания, доказывая, что газетные заголовки ("У Майи Плисецкой есть тайная дочь в Израиле" и "У Майи Плисецкой обнаружился плод тайной любви"), равно как и подписи под фотографиями ("Дочь Юля" и "Мама Майя"), хоть и не совсем соответствуют правде, но балерину не порочат. "Что порочащего в хорошем слове 'мама' или в слове 'тайная'?" — вопрошал он и предлагал обратиться к толковым словарям. Подпись "Дочь Юля" выходила и вовсе чистой правдой: ведь девушка действительно Юля и действительно чья-то дочь.
Автор статьи Владимир Симонов атаковал Майю Плисецкую. Рассказав, какие неприглядные истории описала в своей книге сама балерина, он посетовал, что "олигархам от искусства" позволено то, за что судят "простых журналистов", и предположил, что Плисецкая хочет поправить свои материальные дела за его счет. От свободы прессы он перешел к защите прав читателей. "Скажите, ведь после этой статьи ваша жизнь стала богаче, а представления о мире расширились",— настаивал художник пера, обращаясь почему-то к судебному приставу.
Адвокаты истицы разрабатывали детективный жанр. Доказывая, что "дочь" дочерью быть никак не может, а стало быть, газета распространила ложную информацию, они завалили судью документами: программа, расписание, рецензии австралийских гастролей Майи Плисецкой с труппой Большого (причем именно в тот день, когда родилась девочка, балерина танцевала "Анну Каренину"); свидетельство из роддома о том, что мать Глаговская была выписана с живым доношенным ребенком; от немецкого гинеколога — что Майя Плисецкая не рожала не только в 50 лет, но и вообще никогда...
Фарсовую ноту в процесс внесли мать и дочь Глаговские. Последняя так и не выступила в роли свидетельницы: суд счел, что ее физическое существование доказано неоспоримо, письма к тетке Плисецкой — подлинные и процитированы корректно, а все остальное выходит за рамки процесса. Из зала обеих тоже вывели — за пылкие реплики с мест и выразительную жестикуляцию. Оскорбленные положением простых статистов, обе Глаговские захватывали лидерство во время антрактов. Главным их аргументом было явное несходство: рыхлая мать с внешностью простой труженицы из российской глубинки и дочь с еврейскими чертами лица, тонкой талией и прямой спиной. "Да вы на шею ее посмотрите — даже жила как у Майи!" — призывала Глаговская-старшая. Младшая сообщила корреспонденту Ъ, что киевский доктор наук Алиса Дроздовская ("это не экстрасенс, вы можете спросить везде") по фотографиям "высчитала структуру мозга — полностью все, что есть у Плисецкой, совпадает с моим, сомнений не остается".
Вердикт (опровержение опубликовать в двухнедельный срок после вступления решения суда в законную силу и взыскать в качестве возмещения морального ущерба 10 тыс. рублей с "МК" и 8 тыс. с автора статьи) все стороны приняли с некоторым удовлетворением. Адвокат Майи Плисецкой — потому, что выиграл дело (сумма ущерба, заявил Борис Кузнецов, для истицы не имеет значения; он намерен подать аналогичные иски к газетам в США, Испании и Израиле, перепечатавшим оспоренную статью). Корреспондент Симонов — вероятно, потому, что 8 тыс. не разорят "простого журналиста". Адвокат "МК" — потому, что по сравнению с первым судом есть прогресс: моральный ущерб оценен ниже, а текст опровержения сокращен.
Недовольными остались лишь Глаговские. Юлия заявила, что теперь будет судиться с Майей Плисецкой: "Что мне, в дураках оставаться? Мессереры это начали, а я доведу до конца. Я ее поставлю на место. Ни одна справка еще от десяти гинекологов не поможет, и Австралия тоже не поможет".
ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА