Перед началом судебного процесса ГРИГОРИЙ ПАСЬКО заявил корреспонденту Ъ АЛЕКСЕЮ Ъ-ЧЕРНЫШЕВУ, что "с юридической точки зрения по делу не может быть обвинительного приговора". Журналист, которого недавно уволили с военной службы, уже нашел себе новую работу. Став обозревателем "Новой газеты", он намерен после окончания суда переехать из Владивостока в Москву.
— Вы ожидаете каких-либо сюрпризов со стороны обвинения в возобновившемся судебном процессе?
— Нет, не ожидаю. Перенос начала слушания дела с 4 на 20 июня, а затем на 11 июля показывает, что обвинение не готово к процессу. УФСБ и прокуратуре нечего предъявить суду принципиально нового, чтобы доказать мою виновность.— Намерена ли защита предъявить суду какие-либо новые аргументы?
— Не менее десяти. За последние полгода мне и моим адвокатам впервые была предоставлена возможность ознакомиться почти со всеми материалами дела. Мы убедились, что нет ни одного документа, свидетельствующего о наличии признаков состава преступления в моих действиях. Однако говорить более подробно о наших действиях на процессе мне бы не хотелось из тактических соображений, чтобы не дать возможности оппонентам прикрыть свои нарушения.
— Вы требовали привлечь к суду в качестве свидетеля главкома ВМФ Куроедова. С какой целью?
— Мы с ним давно знакомы. Куроедов санкционировал мою командировку в Японию, и он должен рассказать правду о моих отношениях с японскими журналистами. В ходе недавней поездки в Москву я с ним встречался, и он сказал, что ему довелось испытать сильное давление по моему делу.
— Насколько честным и непредвзятым, по вашему мнению, будет рассмотрение дела?
— Всегда хочется, чтобы суд был честным и непредвзятым. В 1999 году я этого не заметил. Самое главное, чтобы на суд не было оказано давление со стороны ФСБ. Должен отметить такой факт. В июле 1999 года судом было вынесено частное определение в адрес руководителя следственной бригады управления ФСБ по ТОФ капитана Александра Егоркина. Было отмечено, что Егоркиным сфальсифицирован протокол осмотра документов и постановление о возбуждении уголовного дела. Это является уголовным преступлением и карается лишением свободы на срок до семи лет. Однако на запрос Московского комитета защиты Пасько из УФСБ пришел ответ, что в возбуждении уголовного дела в отношении Егоркина отказано, но он наказан: ему объявлен строгий выговор. Самое смешное, что капитан повышен в звании до майора. Не знаю уж, что было вначале — выговор или новые погоны.
— Как вы оцениваете шансы на вынесение судом оправдательного приговора?
— С юридической точки зрения по моему делу не может быть обвинительного приговора. Хочется надеяться, чтобы оправдательный приговор был вынесен в России. Но абсолютной уверенности в этом нет, учитывая, насколько заинтересовано в моем осуждении ФСБ. К тому же я не верю в абсолютную независимость военного суда. Военнослужащий всегда зависит от своего начальства. Поэтому мной уже подано исковое заявление в Европейский суд в Страсбурге, и дело принято к рассмотрению. Его номер — 65919/01. Как говорится в ответе, переданном мне из канцелярии суда, "дело будет рассмотрено, как только представится возможность". Думаю, что процесс состоится до конца текущего года.
— Непонятна ситуация с вашим увольнением из вооруженных сил. Вы по-прежнему офицер ТОФ или нет?
— 1 июня командующий флотом адмирал Захаренко подписал приказ об увольнении меня "по истечении срока контракта". Но 11 июня контр-адмирал Рассказов, начальник управления по воспитательной работе Тихоокеанского флота, к которому я приписан, издал другой документ: "В связи с тем, что вы находитесь под судебным следствием, изданию приказа об исключении вас из списков части препятствует пункт 11 ст. 38 закона 'О воинской обязанности и военной службе'". Только 10 июля гарнизонный суд Владивостока подтвердил приказ командующего и исключил меня из списков части. Теперь я не являюсь военнослужащим.
— Вы утверждали, что правоохранительные органы дали негласный запрет СМИ Приморья на сотрудничество с вами. Вам по-прежнему препятствуют заниматься профессиональной деятельностью?
— В прошлом году на гонорарной основе я сотрудничал с владивостокской газетой "Новости". Но очень скоро прокуратура Первомайского района начала проверку моих финансовых взаимоотношений с газетой. В СМИ Приморья это восприняли как сигнал: с Пасько лучше не контактировать. Тем не менее с недавних пор я являюсь обозревателем "Новой газеты" и после окончания судебного процесса намерен работать в Москве. Кстати, неделю назад я заочно поступил на юридический факультет Российского государственного гуманитарного университета. Третье высшее — юридическое — образование после военного и журналистского мне явно не помешает.
— Уголовное дело против вас было возбуждено по фактам передачи японской газете и телекомпании материалов, свидетельствующих об экологических преступлениях Тихоокеанского флота. Как вы оцениваете ситуацию с соблюдением ТОФ экологических норм в настоящее время?
— Лучше не стало. Ни в вопросе хранилищ ЖРО, ни в вопросе разделки списанных атомных подводных лодок, ни в ситуации с утилизацией боеприпасов. Но по сравнению с 1996-1997 годами теперь публикаций на экологическую тему осталось в лучшем случае десятая часть. И нетрудно догадаться почему — пример Пасько показателен.