Переходящие во власть предприниматели должны прекращать личный бизнес. Об этом заявил Владимир Путин во время встречи с предпринимателями на бизнес-форуме "Деловая Россия". Участник встречи, управляющий партнер компании "Деловой фарватер" Роман Терехин обсудил тему с ведущим "Коммерсантъ FM" Петром Косенко.
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ / купить фото
По словам президента, это касается и госслужащих, которые не должны в бизнесе использовать свое служебное положение.
— Помимо заявления, вполне логичного, обоснованного, относительно того, что бизнесмены не должны во власти продолжать свой бизнес, а чиновники должны вести дела, прикрываясь служебным положением, какие еще сегодня идеи высказывал президент, и о чем шел разговор?
— Там идеи высказывали предприниматели, как это обычно бывает. Просили либерализации уголовного законодательства, просили поддержки при экспорте, а президент был слушателем, который, дождавшись итогов выступления, пришел, выслушал и, будем надеяться, услышал. Он из своих соображений, как обычно, говорил о важности для предпринимателей воспользоваться ситуацией с санкциями, поскольку это, хотя и считается неким кризисом для нас, для многих может стать очень хорошей возможностью. Может быть, впервые прозвучали достаточно необычные нотки от президента. Хотя он и говорил о том, что санкции, нас пытаются задавить, но мы от этого только крепчаем и сможем этому противостоять, были и разговоры о том, что необходимо не изолироваться бизнесу, а налаживать эту межстрановую кооперацию бизнесменов, в том числе, и особенно в сфере развития технологий, на примере Китая.
— А как это можно все-таки с санкциями увязать?
— Во-первых, у нас все-таки санкции не в отношении всех компаний, и для многих компаний среднего бизнеса возможности остаются такими же. Во-вторых, санкции введены далеко не всеми странами, и со многими странами можно продолжать кооперацию. И в-третьих, уже наши проворные бизнесмены доказали, что, несмотря на любые санкции, при наличии хороших юристов можно продолжать работу.
— Да, те самые знаменитые "белорусские" устрицы и прочее.
— Да, есть разные варианты.
— Что касается налогов, там тоже разговор шел, налоговый режим будет каким-то образом меняться, корректироваться опять же с учетом текущей ситуации?
— Налоги после проверок одна из самых таких шумных тем для бизнеса. И были новые предложения, конечно, и про общее снижение налоговой нагрузки говорили, в том числе, одно из новых предложений было высказано "Деловой Россией" о том, чтобы сделать льготы на обучение не только действующих сотрудников, но и тех, кого компания потенциально может нанять, условно говоря, учащихся ПТУ, колледжей. Это сейчас не является объектом для снижения налогооблагаемой базы, было предложено это изменить. Если это удастся, то будет новая дополнительная возможность для бизнеса.
— А еще какие возможности видит бизнес с точки зрения оптимизации налоговой нагрузки?
— Много разговоров идет о том, что в целом нагрузку нужно снижать, особенно важным считается снижение налогов на зарплаты, на труд. Были предложения по снижению налогооблагаемой нагрузки для высокопроизводительных рабочих мест, у нас ведь, не секрет тоже, много разговоров о том, что рабочие места должны становиться более высокопроизводительными. Вот одна из идей, которая в кулуарах обсуждалась, — это повышение производительности и за счет этого введение такой не прогрессивной, а регрессивной шкалы налогообложения, которая будет стимулировать создание таких мест.
— То есть чем выше производительность труда, тем меньше налоги?
— Тем меньше налоги, которые платят с зарплаты этого человека. Вопрос лишь в критериях оценки степени производительности.
— Существует некий механизм, как оценивать этот параметр, он же все-таки не то чтобы совсем математический, или я ошибаюсь?
— Вы сейчас говорите практически, как президент Российской Федерации, потому что он в основном на звучавшие предложения тоже отвечал, что идея сама по себе и хороша, но дьявол всегда в деталях, поэтому очень важно, как это будет реализовано в деталях. Это стало одной из важнейших причин, почему в итоге не было принято, не было озвучено, как это иногда бывает на выступлениях президента, решительных каких-то указаний. Он выслушал, он много записывал, много слушал, но не поддержал в явном виде ни одну идею на уровне поручения. Он говорил, да, это интересно, давайте подумаем, давайте проработаем. Это можно считать некоторым разочарованием сегодняшнего дня. В остальном в целом он слушал внимательно, каких-то конфликтов не было.
— А это "давайте подумаем" все-таки рано или поздно придет к каким-то конкретным шагам?
— Где-то да, где-то нет. На то она и такая обтекаемая дипломатичная формулировка, чтобы сохранить себе оба пути развития.
— Но, тем не менее, вы оцениваете такой формат общения с президентом как полезный, или пока рано об этом говорить?
— Однозначно, полезный, потому что, во-первых, это возможность напрямую донести предложения, которые не затеряются где-то в кулуарах большой администрации, а во-вторых, потому что для бизнеса, для многих людей, кто там присутствовал, очень важны были сигналы, которые президент дает. Например, на критику органов власти, того ФАТФ же или Центробанка, очень важно было услышать, как президент отреагирует. Он пытался быть таким медиатором, пытался помирить бизнес и органы власти, говорил, что да, они, конечно, делают неприятную работу, но что делать, она нужна.
— Вот лично для себя что вы услышали наиболее важное?
— Глобально ничего нового там не случилось. Из такого интересного и запоминающегося: Путину предложили 2016 год объявить Годом предпринимателя в Российской Федерации и использовать это как некую возможность для рывка, для того чтобы революционно изменить отношение к предпринимателям, для того чтобы мотивировать людей идти заниматься бизнесом, на что Путин пошутил, что для таких революционных предложений больше подошел бы не 2016, а 2017 год. Поэтому делать какие-то выводы из таких ответов сложно, но, как минимум, где-то, будем надеяться, у него это отложится.